– Какой ты хороший, Гриша! – весело сказала я.
Когда зашла в подъезд уже, то почувствовала что-то сырое за воротником. Когда шарфик прикасался к шее, я это чувствовала. Наверное, капнуло, когда стояли под козырьком подъезда. А тёплое – потому что в подъезде же тепло, вот вода с сосульки и согрелась, наверное, не знаю…
Поднималась я долго. И всё думала: “Вот мама и дядя спрашивают меня, кем я стать хочу”. Не знаю… На последней ступеньке только вдруг обрадовалась! А дверь была приоткрыта наша. Внутри темно и пахло чем-то непонятным, необычно сладковатым. Я, довольная, повернулась к кухне, налево. Мама сидела за столом, как чёрный холмик. Рядом на стуле стоял кривой пакет. из него торчали продукты, а ещё они везде были на полу почему-то. Лица мамы не видно было. В руках она держала зачем-то фотографию Пашки, я по рамке узнала. У нас одна такая. Чего смотрит? Он же рядом, в ближайшей больнице лежит, через дорогу. Наверное, решила вспомнить, какой он забавный всегда на фотографиях. Значит, всё хорошо. И я решила ответить на вопрос мамы и дяди:
– Ма-а-а-а-а-м! Я бабка-ёжка!
День рождения
– Ты давай пока музыку включи хоть.
– А сыр-то надо потереть?
– Вон Маринка несёт уже.
– О, а ты чего не одет-то ещё?
– Стол кто-нибудь разберёт, нет, я не пойму?
– Скатерть она ждёт, скатерть!
– Витька знает, где она. Мы кальмары-то покупали, вообще?
– Да не таки-и-е!
– Она тебе список же кидала.
– У меня слов нет…
– Мам, я не буду платье надевать.
– У сестры твоей день рождения!
–…
– Так, ну чего, я пошёл тогда?
– Давай только быстро, ладно? Сейчас все придут уже.
– Блин, порезалась.
– Кто-то стучал вроде, нет?
– Я в ванную!
– Ну вы чего, в самом деле!? Пораньше нельзя, что ли, было?
– Кирилл звонил, мам. Подъезжают. Настька не поехала.
– Как? А он с Игнатом и Людкой?
– Да.
– Хорошо, ладно…
– Я забыла, в этом – свежие огурцы или солёные?
– Пусть будут свежие…
– А что у вас с ноутом, понять не могу?
– Ой, забыли. Ты через другой включи, в той комнате лежит. Сашка привёз.
– А можно, точно?
– Да-да, бери.
– Торт всё-таки надо было бисквитный заказать, а то этот тает вон.
– Света не любит бисквит!
– Может, отнесёшь на балкон пока?
– Подержи дверь.
– Миша! Открой духовку: перевернуть надо.
– Завтра на учёбу?
– Ага.
– Здра-а-вствуйте!
– Ну неужели!
– А кто это тут у нас такой комочек махонький?
– Держи!
– Слушайте, у вас припарковаться – целая головоломка!
– Ты на своей?
– Не, Людка вон за рулём.
– Тапок нет больше?
– Да подожди! Сейчас руки хоть вымою, чего тебе?
– Ой! Там Маринка. На кухне помойте руки.
– Может, чем помочь, тёть Рит?
– К Мишке подойди, помоги перевернуть.
– Привет-привет. Сейчас я, отойди пока. Опа! Давай.
– Надо попробовать.
– Да только поставили.
– Ладно.
– Вы, как всегда… на целую роту!
– А где Серёжка-то?
– Здрасти-здрасти!
– Марин, давай быстрее! Подходят уже все.
– Как у тебя там с экзаменами?
– Папа-а, это как в Майнкрафте, смотри!
– Что-то дует у вас так в зале.
– Вить, балкон не закрыл, что ли!?
– Ё-моё…
– Рит, ты как?
– Нормально! А что?
– Тёть Лен…
– О, музычка заиграла! Репертуар у вас не меняется, я смотрю.
– Ты с дтп-то там решил, всё?
– Да, не, ну, а чё, он сам виноват был, мирно разошлись, без проблем.
– Как там Нинка?
– Так, мы когда встретимся, ты мне скажешь?
– Ну, вот встретились, ха-ха-ха.
– Давай уже выбери день. Ты же можешь график подстроить, я знаю.
– Миша! Ну чего там?
– Мы перевернули.
– О, Серёга пришёл, наконец.
– Здорово, родственники!
– Ну, купил?
– Да, вот.
– Слушай, я у Нюрки там в доме столько металла нашёл, давай на твоей газели съездим завтра, заберём, сдадим. Прибыль пополам. Надо от лишнего избавиться, там хлама столько!