– Выхожу, подожди немного!

Моё внимание упало на его широкую улыбку. «Нельзя же быть таким красивым» – подумала я про себя.

Ферма отца находилась от нас в пределах десяти километров. Поехать мы решили на пикапе Лукаса. По радио пела веселая детская песенка, настроение поднялось. От жары спасал кондиционер и слабый ветерок.

Лукас убавил радио и, повернувшись ко мне, спросил: «Если что, я могу заехать твоему отцу в морду?» Эта фраза сбила моё напряжение.

– Надеюсь, такой необходимости не будет, но если что, то даю тебе полное согласие.

– Не переживай, я здесь, с тобой, ты не одна. Можешь рассказать мне о своих тревогах.

В этот момент я не сдержалась и поцеловала его. Мною двигали эмоции, и пусть этот поцелуй был короткий и бессмысленный, для меня он много значил. Лукас никак это не прокомментировал и не поцеловал меня в ответ. Он только крепко держал мою руку, и то сжимал её, то ослаблял хватку. Складывалось ощущение, будто он думает, что если он её отпустит, то я убегу.

Мы приехали на ранчо после обеда. Подъезжая, я почувствовала сильный страх. Страх находится рядом с отцом, говорить с ним, страх не смочь перебороть всю ту боль. Когда я увидела его издалека моё сердце сжалось.

Отец подошел к нашей машине. Лукас с огромным энтузиазмом выпрыгнул из нее и, назвав своё имя, пожал руку отцу. После их недолгого знакомства внимание отца переключилось на меня. Я сидела, как вкопанная, даже не смотрела в их сторону. В голове сто раз пробежала мысль завести машину и уехать, останавливали только слова Лукаса, что я не одна. Эти слова не дали мне струсить. Отец просто молча смотрел на меня. Думаю, он ждал от меня первого шага. Я постаралась взять себя в руки и вылезла из машины. Не могла смотреть отцу в глаза, старалась смотреть куда угодно, только не на него, чувствовала, как к горлу подступает рвота. Ситуацию спас Лукас.

– У Вас прекрасное ранчо. Наверное, это дело Вашей жизни? – Без эмоциональным голосом поинтересовался Лукас.

– Лошади очень умные и красивые животные. Они всегда были моими лучшими друзьями. Не хотите взглянуть на них? – Задав этот вопрос он посмотрел на меня и я, поджав губы, кивнула головой.

Лукас крепко взял меня за руку, но я убрала её в карман. Не хотелось что-то афишировать отцу. Это было лишним. Мне нравятся прикосновения Лукаса, но не хочу взваливать свой груз на него. Я должна справиться с этим сама. Пока мы шли была гробовая тишина, эта тишина била мне по ушам. Я чувствовала что отец хочет поговорит, и мысленно говорила: «Не стоит, па. Не стоит, я не готова». Когда мы зашли в конюшню, отец продолжил: «На моём ранчо более пятидесяти лошадей, в последнее время навалилось много работы, и я не успеваю ухаживать за ними. Надеюсь вы быстро с ними подружитесь. Лошади, как и собаки, очень преданные и очень чувствительны к настроению человека».

– Лошади ведь чувствуют наши переживания? – Подойдя к белокурой красотке в стойле, спросил Лукас.

– Думаю да. Они очень умные существа. – С любовью в голосе сказал отец. Я хорошо знала этот голос. За эти годы он почти не изменился. Его настроение всегда выдавал его голос. Где-то в глубине души я была рада слышать этот голос.

– Они объезжены? – Лукас с интересом увлекся лошадьми. Расспрашивает так, будто всегда ими интересовался. Хотя, чего это я. Скорее всего он просто пытается поддержать беседу.

– Не все. В конце стоит три необъезженных лошади. Ими особо никто не занимался после увольнения моего работника, я купил их, когда сезон уже был закрыт. Так и остались вольными.

– Та, что стоит в конце – красавица! – Воскликнул Лукас и направился к ней.