Многие памятники изготавливали из цветных металлов. Их можно было сдать в пункт вторсырья. Если не удавалось свалить памятник с постамента и распилить на части, а в целом виде его и везти, и тем более нести было трудновато, то отпиливали какую-нибудь часть, без которой памятник вполне мог существовать. Руку, ногу, а то и голову. Но памятник Сталину был из гипса, и материальной ценности в нем никакой не было. В общем, памятника не стало, а улицу не переименовали.

Заслышав шум подъезжающей машины, из дома вышла хозяйка.

– Ну что ж вы не спите? – сказал Сергей, немного расстроенный тем, что разбудил старую женщину.

– Да что мне спать-то? Вас ждала.

Чем снимать номер в гостинице, которых в Цхинвали к тому же был дефицит, лучше жить у кого-то на дому. Руководствовался при этом Сергей даже не тем, что так дешевле выходит – все равно все затраты оплачивала компания. Просто дом есть дом. Хозяева следят за его состоянием получше, нежели сотрудники гостиницы за номерами. Это в Абхазию туристы приезжали и со всей необъятной, и из-за ее рубежей, да и прямые рейсы были на катере из Сочи продолжительностью в один день – так чтобы успеть посетить все достопримечательности, отведать местных угощений и вернуться в свою гостиницу до полуночи. В Южной Осетии и в былые времена туристов почти не видали, а сегодня местные жители и вовсе были лишены этого источника доходов. Здесь вообще с доходами было тяжело. Вот Сергей и инвестировал каждый год немного денег в сохранение местного частного сектора, вносил посильную лепту в помощь дружественному народу.

– Что-то мы и не поговорили нормально, – журналист повернулся к Хасану.

– Да, – вздохнул тот. – Я виноват.

– Что, проблемы? – насторожился Сергей.

– Какие у меня проблемы? – махнул рукой Хасан. – Все хорошо. Вот в целом – дела дрянь. Ладно, это долгий разговор. Утром, как выспишься, приеду и все расскажу. А сейчас не обижайся.

– Ну что ты… – начал Сергей, но договорить не успел.

Хасан неловко обнял его, и через несколько мгновений «девятка» растворилась в черноте южной ночи.

Тем временем Беляш успел расцеловать хозяйку, вручил ей какой-то сверток, извлеченный из необъятного кармана джинсухи, сгреб оборудование и канул в двери хорошо ему знакомого дома. Надо думать, отправился досматривать увлекательные сны. Сергею же нестерпимо захотелось смыть с тела пыль, а вместе с ней и неведомо откуда навалившуюся усталость.

Водопровод в Цхинвали провели несколько десятков лет назад, но воды в нем давно не было, и вовсе не оттого, что грузинские власти отключили ее подачу. Водопровод шел через грузинские села. Там в него врезали множество труб и воду воровали. Примерно также, как украинцы присваивали газ из магистралей, проложенных в Западную Европу. Но до европейских потребителей газ все-таки доходил, а вот вода по дороге на Цхинвали заканчивалась. Здесь давно уже научились обходиться без водопровода, разместив на крышах домов огромные, рассчитанные на несколько сотен литров металлические бочки. Воду туда собирали во время дождей, задень она сильно нагревалась, так что всегда можно было принять горячий душ.

– Обстреливали нас два дня назад, – пожаловалась хозяйка, показывая куда-то на крышу, едва Сергей высказал пожелание ополоснуться.

Оказалось, что в бочку угодил осколок и пробил маленькую дырку, аккурат возле днища. Будь в доме кто помоложе, вмиг взобрался бы на крышу после того, как обстрел закончился, и забил дырку сперва пробкой, точно бочку с вином, а потом наложил на пробоину металлическую заплатку. Но сама бабушка залезть на крышу не смогла, даже приставить лестницу у нее не вышло, не хватило сил, соседей поблизости не оказалось, а пока она бегала искать, кто в беде поможет, вся вода вылилась, ручьем потекла по улице, точно где-то дамбу пробило и городу грозит затопление. Но земля быстро впитала воду – не так уж много ее и было. Дырку еще не заварили.