- Меня зовут Грета, а это мой супруг Гемз, и наши дети, - представилась миловидная невысокая женщина, похожая на ребёнка лет десяти от силы. У неё были густые каштановые волосы, заплетенные в высоко подколотые толстые косы. Тимошенко примерно до 2009 года молча завидует в стороне, а Рапунцель бьется лбом в истерике о гранитную глыбу.

- Александра. Можно Саша, - представилась я.

- Ты того самого, али пришла в себя, держи, - проговорил бородач. К моему запястью пристегнули странный браслет, - а то знамо таких - не успеешь выходить и сбегают! Если отойдёшь от избы на большое расстояние — будет сильнейшая головная боль. Снять канифус** смогу только я.

«Меня только что на привязь посадили?!» - мысленно прокричала я.

- Эй, ты совсем сбрендил, карлик? - воинственно спрыгнула я с печи. О чём тут же пожалела. По моим вискам как будто пустили ток. Голова снова начала раскалываться. Покачнувшись, я упала на колени, которые тут же начало саднить.

Рядом раздался испуганный детский плач. Стиснув зубы, попыталась унять боль. В рот мне засунули какую-то кислую гадость.

- Глотай, малахольная, и живо на печь! Не хватало,чтобы окочурилась из-за своих выкрутасов! - скомандовал Гемз и помог дойти обратно. Я упала на ложе и моментально уснула.

Через какое-то время я разлепила глаза и уставилась на деревянный потолок, обмазанный глиной с сухими ветками.

«Не приснилось! - подумала я. - Но почему же так тихо? Где дети?»

Аккуратно привстала с постели и слезла с печи. На полу стояли милостиво предоставленные мне хозяевами лапти.

С удивлением обнаружила на себе домотканые белую рубаху с полупрозрачными рукавами и красивой красной, местами золотистой вышивкой, а также бардовый сарафан.

Голова перестала болеть. И я смело шаг за шагом начала исследовать скромное жилище.

За шторкой, стоя перед овальной плитой и весело напевая песню, вовсю куховарила Грета. Ага, значит какая-то цивилизация всё же есть. Однако не понятно какая. Никаких розеток и проводов не вижу! Не иначе как магия?

- Выдрыхлась?! - не оборачиваясь проговорила женщина, а затем добавила: - Присаживайся за стол - кормить буду. Ох, тоща какая! Доски и то полнее будут!

Я вдохнула умопомрачительный аромат практически приготовленного блюда, и мой живот тут же жалобно взвыл.

- А где можно вымыть руки? - понимаю, что мир совсем другой, но привычка со своего, в последнее время пандемийного, осталась.

- За шторкой тама таз с водой. И мылкорень на полке найдёшь. Слив в земле. Если по другим делам приспичит, тама же под скамьёй стоит горшок, - Грета махнула рукой в противоположный угол помещения.

Чего? Она сказала горшок? Как же я вернусь обратно без унитаза?!

Вздохнув, я направилась в другой зашторенный угол комнаты. Сделав все свои дела, я села за стол и стала ждать Грету.

Хозяйка избы не заставила себя долго ждать и поставила рядом со мной ароматную похлёбку.

- Ты ешь давай, а не то никто не позарится на тебя - суповой набор ходячий! И дело не выгорит.

- Что за дело? - поинтересовалась я, пробуя блюдо. Оно показалось мне самым вкуснейшим на свете. Наверное из-за голода. Хозяева избы говорили, что я пять дней не приходила в себя. Это означает, что столько же времени не ела.

- Ой, а то ты не поняла!

- Нет!

- Да как же так! Мы приютили тебя, значится. Выходили, от смерти отвели... - начала загибать пальцы женщина-подросток. - Раз в пятисотлетие в наши края льдусы захаживают — дань им, видите ли подавай, окаянным! А у нас что — ничего нема. Окромя меня, мужа моего, его брата, да деточек наших. Я же им не отдам младшенькую Златку, к примеру, али ещё кого! А тута тебя так вовремя в помощь боги послали.