«Мы будем перестраивать капитализм», – заявил французский президент Николя Саркози. В цитадели современного капитализма – Америке – тут же забеспокоились. «Он что, с ума сошел? – возмущаются те, кто все эти годы доказывал, что свободный рынок дает ответы на все вопросы, стоящие перед человечеством. – Капитализм не надо перестраивать, его надо лишь чуть-чуть подправить, спасти банки и концерны за счет казны и простых граждан и все! Чтобы все было, как прежде».

Спешу успокоить защитников провалившейся экономической модели: любитель роскоши, супермоделей и личный друг миллиардеров, Николя Саркози не имел в виду ничего серьезного. Он просто хотел успокоить народы Франции и Европы, возмущенные тем, что их обманули. Им 30 лет вколачивали в головы убеждение, что наконец-то создан бескризисный капитализм, система, в которой все только обогащаются и выигрывают, и почти никто не проигрывает, – и вот нате вам! Такой обвал.

Возьмем, к примеру, Алана Гринспена, который в течение двадцати лет являлся главой Федеральный резервной системы США. Сейчас его называют главным виновным мирового экономического кризиса. Гринспен, однако, не какой-нибудь жалкий Мавроди. Он создал не личную воровскую пирамиду, он создал глобальную модель спекулятивного капитализма, от которой выиграла вся мировая олигархия и целая армия инвестиционных банкиров и дельцов от финансов. Но еще два года назад московские – да и не только московские интеллектуалы – в восхищении округляли глаза и поднимали указательный палец, цитируя главу Федеральной резервной системы: это сказал сам Гринспен! Но Гринспен, за редким исключением, говорил лишь то, что поддерживало и обосновывало созданную им модель финансовых пузырей. Сейчас его больше не цитируют. Великий гуру отвергнут и почти что проклят. Но созданная им система живет, хотя и не процветает.

Классический капитализм, как мы помним, действовал по принципу «Товар – деньги – товар». Новый капитализм выдвинул другую формулу, которая обещает быстрое, стремительное обогащение: «деньги – ценные бумаги – деньги». В этой системе главный критерий успеха – уже не товар, главный критерий успеха – прибыль, а точнее – сверхприбыль. Еще недавно на Западе смеялись: мол, в России, в условиях ее дикого капитализма, никто не хочет работать менее чем за 100 процентов прибыли. Теперь же выясняется: такова же логика и лидеров западного, якобы добропорядочного приличного бизнеса. «Бог умер!» – заявил 100 лет назад Фридрих Ницше. Но за минувшие сто лет было изобретено новое божество – сверхприбыль.

«Кризис повсеместно обнажает мерзости капитализма, – писал журнал «Шпигель». – Мания величия, жажда наживы и тяга к спекуляциям не были проблемами отдельно взятых стран».

Напомним, что все началось, когда у власти в Великобритании оказалась Маргарет Тэтчер, а в США – Рональд Рейган. Тогда-то и была взята на вооружение доктрина неолиберализма и свободного рынка. Что было причиной появления такой доктрины? Их было несколько.

Мировая капиталистическая система считала себя находящейся в осаде! В западном обществе были популярны левые и социалистические идеи. В 1976 г. в Италии компартия получила на выборах 33 % голосов. И фактически для половины городов страны, где мэрами стали коммунисты, превратилась в правящую.

Коммунисты серьезно проявляли себя и в других странах Запада. В 1968 г. на президентских выборах во Франции их кандидат Жак Дюкло получил 25 % голосов. Это сейчас иногда кажется, что капитализм на протяжении второй половины XX века чувствовал себя уверенно и спокойно. Но это не так. Во второй половине 70-х, после поражения США в Индокитае, началось то, что в ЦК КПСС назвали расширением социалистической системы. Никарагуа, Ангола, Эфиопия, Камбоджа, Лаос, Вьетнам; укрепляющийся Китай…