Притворяться и дальше не имело никакого смысла, и я села на лавке, вцепившись руками в ее край, потому что голова все еще неприятно кружилась.

– О, девка очнулась, – сообщил один из воинов своему приятелю. Тот обернулся.

Лично мне его физиономия сразу не понравилась. Ну вот не люблю я мордоворотов со шрамами на всю щеку и льдинками в глазах – такому что врага, что мать родную убить ничего не стоит.

– Тебя зовут Ольгой? – басом спросил он у меня. Так вот кто беседовал с Борщом.

Я решила не перечить, пока не разберусь, что к чему – целее буду – и коротко кивнула.

– Купчишка сказывал, ты толмач, что ведовской камень отыскать может.

– Я?! – мое удивление было вполне искренним. – Откуда мне знать?! Раз купец так думает, у него и надо спрашивать!

– Наглая девка, – расплылся в улыбке второй, видимо, тот самый Видогост. – Что, не боишься нас?

– Боюсь, – немного подумав, определилась я. – Но сидеть и изображать зайца в углу мне не хочется, если честно.

Воины расхохотались. Мда, продолжаю веселить народ. Может, и правда, в скоморохи пойти? Никакой подходящей профессии-то у меня для этих мест нет, а толмачом быть нынче чревато.

– Мне бы, это, выйти бы по надобности, – кашлянула я. Голова, вроде, кружиться перестала, мысли путались все меньше.

– Идем! – встал Видогост. – Я провожу. Дернешься – шкуру сдеру.

– Пугать-то зачем? – старательно оскорбилась я. – И так понятно.

Спорить с громилами при отчаянно зовущей природе было, как минимум, неблагоразумно. А вообще я храбрилась изо всех девичьих силенок, но на душе у меня кошки скребли. И дело было не в похищении и не в Вадиме. Мне очень хотелось хоть как-то убедиться, что мои друзья остались живы, что мужики соврали Борщу. Я убеждала себя, что все хорошо, что дружинные очнутся и ничего плохого с ними не случится. Нас они, конечно, уже не отыщут, тут я похитителям верила, но кабы им самим Олег после головы не открутил. И опять все из-за меня и кваса этого дурацкого!

Как оказалось, мы находились на крохотном постоялом дворе у торговой дороги. Пару приземистых изб и конюшню окружал высокий частокол с воротами на замке. Над нами раскинулась безлунная ночь. Темень стояла такая, что от туалета, по-здешнему – задка, ворот уже было не разглядеть. Если у меня и скреблась до того мысль ускользнуть, теперь она затихла окончательно – куда ж в такую ночь убегать-то. Я себя хорошо знала, с моей везучестью я пробегала бы вокруг постоялого двора до утра и в итоге уткнулась бы в те же самые ворота. Да и потом, где мы и куда бежать, я ведь тоже не представляла. В лесах здешних сгинуть многого ума не требовалось.

Воинов в отряде оказалось десять. Грозные Видогост, его басовитый начальник Невзор и восемь вояк попроще. У них и оружие выглядело типовым, и кольчуги с нагрудниками не такими дорогими, как у предводителей. К сожалению, в моей судьбе это знание ничего не меняло.

Мы вышли почти сразу. Лошадей воины оставили на постоялом дворе, пообещав хозяевам вскорости за ними вернуться. Видогост крепко взял меня за плечо, и мы углубились в лес. Делая вид, что оступилась, я попробовала пару раз выскользнуть из его железной хватки, но напрасно. Эх, синяк, наверное, останется.

Прошла ночь, наступило хмурое дождливое утро. Воины молча и упрямо двигались вперед, я тащилась рядом с ними. Идти у обоза по ровной дороге мне даже нравилось, да и на телегу можно было вскарабкаться в любой момент. Рывок по лесу дался мне с большим трудом. Эти боровы топотали вперед, не снижая темпа, а мне хотелось завалиться под любую корягу и тихо сдохнуть от усталости. Я споткнулась раз, другой.