«Нет. Спокойной ночи».

Я отправляю сообщение Карине, гашу ночник и откидываюсь на подушку. И несмотря на то, что в голове роятся сотни мыслей, почти сразу же отключаюсь…

...Только чтобы проснуться рано утром от настойчивых рвотных позывов. Я едва успеваю добежать до туалета, где меня выворачивает наизнанку, а потом еще долго сижу на полу, ощущая как медленно успокаивается желудок, а от горечи во рту сложно глотать.

— Я бы хотела записаться к Островской, — я едва дожидаюсь начала рабочего дня, чтобы позвонить в частную клинику, в которой наблюдаюсь уже много лет. — Желательно на сегодня.

— Извините, Инна Владимировна в отпуске, — вежливо отвечает администратор. — Могу записать вас к другому врачу.

— Нет, к другому я бы не хотела, — отказываюсь я. — Когда вернётся Островская?

— Через неделю во вторник. Записать вас на прием?

Я не сразу отвечаю, пытаясь понять, могу ли я ждать так долго. Тошнит меня сейчас, еще и этот странный тест со второй полоской. Но идти к другому гинекологу… Инна Владимировна ведет меня уже несколько лет, ей я безоговорочно доверяю. Я точно знаю, что любая информация, которую она от меня услышит, останется конфиденциальной. Могу ли я рассчитывать на то же самое, оказавшись в руках другого врача?..

— Да, запишите меня, пожалуйста на вторник.

Сбросив звонок, я заставляю себя приготовить тост и заварить чай. На большее не готова ни я, ни мой желудок. Наспех перекусив, возвращаюсь в спальню. Слабость не отпускает, но тошнота прошла. Может быть, я поймала в Испании какой-нибудь вирус?

Остаток дня я провожу в кровати. Выходить из дома нет ни сил, ни желания. Наверное, в этом выражается моя депрессия после расставания с мужем — хочется спрятаться от всего мира и дать себе возможность пострадать. В Испании морально было легче, а в Москве будто сам город давит на меня, напоминая о последствиях принятых мною решений.

Я никогда не боялась одиночества. С Богданом я познакомилась, когда мне было двадцать два, и до этого у меня не было каких-то серьезных отношений, хотя все мои подружки уже по несколько лет жили с парнями. А меня абсолютно устраивало быть одной. И сейчас, я отдаю себе в этом отчет, я не боюсь остаться одна. Я боюсь остаться без Богдана, потому что знаю, как хорошо мне было с ним…

Вечером звонит мама, и мы долго разговариваем с ней на отвлеченные темы. Но как только я теряю бдительность, убаюканная ее рассказом про ремонт, который она хочет затеять в загородном домике, мама тут же бьет меня в упор:

— Видела новости? Богдан выступал на международном экономическом форуме. Так складно говорил. Все были от него в восторге.

Я вспоминаю, что Дан действительно около месяца назад упоминал, что его пригласили выступить на большом мероприятии в Петербурге. Только у меня совершенно вылетело из головы, что это мероприятие было сегодня утром.

— Я не видела, мам.

— И напрасно! — парирует она. — После окончания деловой программы в интервью он сказал, что несмотря на сплетни, которые окружают его в последнее время, он считает важным концентрироваться на главном — на семье и работе. Все виновные будут наказаны, справедливость восторжествует.

— Мам, — я тяжело вздыхаю. — Ты обещала, что мы не будем говорить о моем браке.

— Как же не говорить, Адель, — я впервые слышу подозрительную дрожь в голосе мамы. — Когда ты так беспечно ломаешь свою семью... Богдан и ты...

— Я ломаю? — задыхаюсь я, не обращая внимания на этот эмоциональный шантаж. — До свидания.

Когда я завершаю звонок, сердце у меня колотится так быстро, что я ощущаю его судорожный стук в ушах, в горле, даже в желудке. С опаской включаю телевизор и ищу новостной канал. Внизу бегущей строкой бежит информация об экономическом форуме, хотя на экране идет сюжет про панду в зоопарке, но я не переключаю. Международный форум в Петербурге — однозначно главная новость дня, поэтому к нему еще обязательно вернутся.