– А ее кузина…

– Умерла. Умерла, понимаешь? – Он поглаживал руку девушки, но при этом обращался не к ней, а к Дженнифер. – Ее кузина – та женщина, что умерла в монастыре. Я рассказывал о ней. Помнишь?

Дженнифер не выдержала:

– Мари! Послушайте меня!

– Замолчите, вы! – вскипел Бюсак.

От мягкости не осталось и следа, он был так взбешен, что Дженни, невольно отпрянув, умолкла. Он склонился к Джиллиан, вновь нежно взяв ее за руку. Голос опять стал проникновенным и чрезвычайно убедительным.

– Ma chére[34], ты слышала весь этот разговор про полицию? Это правда. Вспомни, что я говорил тебе. Они ищут нас после ограбления в Бордо. – Она молча кивнула. – Видимо, сумели выследить. Эта девушка и ее англичанин пустили flies[35] по нашему следу. Вот почему нам надо бежать. Я ничего не говорил тебе, чтобы не пугать раньше времени. Но теперь нам надо уходить как можно скорее. – Он улыбнулся ей, погладил ее руку и отпустил. – Надо спешить. Время еще есть, но чем быстрее мы соберемся, тем лучше.

– А что будет с ней?

Он улыбнулся и Дженнифер, но по-другому. В свете маленькой настольной лампы он казался огромным – здоровый, самоуверенный красавец-самец, чья вытянувшаяся по стене тень подчеркивала замкнутость маленькой комнаты. Его голос стал совсем тихим:

– Она сует нос не в свои дела. Пожалуй, ей не так легко будет выпутаться…

Джиллиан взволнованно обернулась к нему:

– Ты не сделаешь ей ничего плохого, Пьер?

Не отводя глаз от Дженнифер, он сказал:

– О нет. Я не обижу ее…

Но взгляд Бюсака говорил об обратном.

Дженнифер воскликнула в отчаянии:

– Мы говорили вам: нас не касаются ваши дела. Мы не хотим вмешиваться. Все, что нас интересует, это безопасность моей кузины и…

Он грубо оборвал ее:

– Вы маленькая дурочка, ваша кузина мертва, и чем скорее вы усвоите это, тем лучше для вас. А что касается моей жены, я сам позабочусь о ее безопасности.

– Куда вы отвезете ее?

– Это мое дело. – Он повернулся к жене. – А теперь хватит глупостей, нам пора. Ты готова, Мари?

Она кивнула.

– Корантен одолжил мне мула. Он в сарае. Сумеешь оседлать? Отлично. Побыстрее, если можешь. Захвати фонарь.

Она послушно направилась к дверям, бросив тревожный взгляд на побледневшее лицо стоящей у камина Дженнифер, и спросила Бюсака:

– Ты скоро?

– Да-да. Иди же, не теряй времени.

Дверь хлопнула. Язычок пламени метнулся в прозрачном шаре лампы и снова выровнялся. Дженнифер сказала дрожащим голосом:

– Месье Бюсак, пожалуйста, послушайте… Пожалуйста, подождите…

– Eh bien?[36]

Он снял плащ с вешалки в углу комнаты и, встав так, чтобы не дать Дженнифер проскользнуть к двери, стал торопливо распихивать по карманам свертки с едой.

Она постаралась успокоиться.

– Теперь вам незачем врать, месье Бюсак, нас никто не слышит. Скажите честно, вы ждали той ночью Лалли Дюпре? Вы знали, как она выглядит?

Он помолчал, явно не желая вступать в разговоры, но потом коротко бросил:

– Нет.

– Значит, вы и донья Франциска оба считали, что эта девушка, которую вы называете Мари, и есть Лалли Дюпре. Но и после моих вопросов донья Франциска быстро догадалась, кто живет у вас. Когда я попросила ее описать внешность умершей, она описала Джиллиан, то есть Мари. Донья Франциска обо всем догадалась и прибежала сюда прошлой ночью, чтобы сказать вам, что если и прежде было глупо не отправить вашу… гостью… в Испанию, то теперь, когда выяснилось, что Мари в действительности мадам Ламартин, держать ее здесь равносильно самоубийству. Вы же знаете, я следила за доньей Франциской и все слышала. Но тогда, месье Бюсак, вам должно быть понятно то, что произошло в ночь аварии.