Поэтому мне не важны ни глупые сказки, где богатый красивый принц влюбляется в нищенку с улицы, ни ещё более глупые влюбленности. То, что по-настоящему важно для меня, это деньги, чтобы кормить, одевать и лечить Юту. Все остальное не важно.

Но пока я все ещё была лурией Тайроса и находилась в одном из самых дорогих магазинов Амерхайма. Кругом блестели дорогие украшения. И раньше, проходя мимо таких магазинов, когда я бывала в столице, я смотрела на них и думала о том, что кто-то ведь заходит и спокойно покупает кольца, серьги, браслеты, в то время как я вынуждена думать о том, куда потратить заработанные гроши, чтобы их хватило на всё. Да и «всё», подразумевало лекарство для сестры, скромный обед, ещё более скромный ужин и совсем простой завтрак. Да, жизнь была не равна. Но в то же время я не жаловалась, радуясь тому, что у меня есть. Ведь у кого-то и того не было.

И вот сейчас я стояла в магазине, и для меня покупался целый комплект... Я уже мысленно посчитала его цену.

Если отнести его в ломбард, то получится очень приличная сумма. И я уже думала о том на что ее лучше потратить, как Тайрос ошарашил меня известием, что я должна буду в этом комплекте пойти с ним в театр. А значит, о продаже пока не могло быть и речи. А я, уже обрадовавшись, думала, что успею до зимы не только залатать крышу в нашем с Ютой доме, а ещё куплю сестре хорошую добротную одежду, и самый настоящий магический камин, работающий на магии, и не нуждающийся ни в дровах, ни в углях.

Вещь это была дорогая, но она того стоила. Ведь камин можно было разместить в любой комнате, да и чада и дыма от него не было. Но вещь это была дорогая, а потому даже у бургомистра Хоссы он был только один. Я же хотела купить такой в комнату Юты.
Но слова Тайроса тут же перечеркнули все мои планы.

30. Глава 29

Погружаясь в мысли, как часто мы теряем саму жизнь, что случается в этот момент вокруг нас….

Грифон

Неподдельное разочарование…. Но чем оно было вызвано?Нежеланием идти в театр или тем, что украшения нельзя будет продать или обменять….
И опять племянница бургомистра помимо моей воли заняла все мои мысли. Мы забрали покупки и вернулись в машину.
Алия села и вновь принялась смотреть в окно. Я же, решив, что с девушки на сегодня и так хватит моего внимания, задумался о том, как бургомистр мог выводить деньги, минуя свои счета и вклады.
Банки Хоссы принадлежали или королю, или одному из четырех семейств. А значит, Руптос использовал или чужое имя, или пользовался услугами какого-то дельца, умудряясь выводить деньги через него. Или же он нашёл ещё какой-нибудь способ?
Надо было понять, куда девается львиная часть налогов, потому что из года в год она падала. Конечно, были и неурожайные года, были спады и у торговли, и на производстве. Но в то время как в других городах сумма менялась из года в год, закономерно увеличиваясь, когда год был удачным, и, падая, если прибыль города была меньше. Здесь, в Хоссе, последние пару лет налоги стабильно стремились вниз.

Я задумался об этом и совсем забыл, что нахожусь в машине не один. И только когда голова девушки коснулась моего плеча, я вспомнил про Алию. Она уснула. Причем так крепко, что даже не проснулась оттого, что я слегка подвинулся, садясь чуть ниже и давая ей устроиться на моем плече удобнее.

Алия выглядела такой умиротворённой, что я невольно залюбовался ею. Убрал все ещё влажную прядь от лица и провёл пальцами по скуле. Она смешно поморщилась, но продолжила спать. А после, едва различимо заговорила во сне:

— Юта, не грусти и не скучай. Бром присмотрит за тобой. А я скоро приду.