– Вот же неуемные! Все им мало! – усмехнулся я, когда увидел, что мои воины стали быстро собирать трофеи, выставив заслон от возможных новых атак.

Делали это быстро и, я бы даже сказал, что профессионально. Остатки атакующих моего отца сотен погрызенными собаками оттянулись к своему лагерю, а сам Богояр спешно приближался к холму.

– Лучники товсь! – прокричал я, чуть подумал и добавил. – Пороги товсь!

Если атака неприятеля будет продолжена, или новые силы вступят в бой, то можно пресечь ее заградительными пусками стрел и камней.

Построение в две линии, не меньше, чем по тысячи в каждой, стало формироваться впереди лагеря мятежников сразу, как только в бой вступил Геркул. Но это происходило не так быстро, чтобы осаждающие могли надеяться на уничтожение отряда обороняющихся. Ну и Геркул не стал сильно испытывать судьбу, а отдал приказ на отступление. Вот только добытые трофеи несколько отягощали моих братьев.

Мятежники пошли в атаку. За этим можно наблюдать завороженно, если бы только надвигающиеся линии тяжеловооруженных воинов не были опасны для меня и моих союзников.

– Триста шагов! – прокричали в строю уже выстроившихся не меньше, чем трех сотен лучников.

Достали луки и изготовились к стрельбе и те воины, чья специализация быть конными ратниками.

Геркул с тремя сотнями братьев стремился уйти от наседающих на него преследователей, но мятежникиначали настегать союзников.

– Двести шагов до врага! – выкрикнули вновь.

– Бей навесом! – кричал Алексей, взявший, что уже обычно, командование лучниками на себя.

Рой стрел устремились в неприятеля в то время, как Геркул колонной повел ратников в место, оставленное без ловушек, ям и рогаток с кольями. Он потратил еще время, чтобы воины выстроились по десять ратников в ряд. Вот и выходило, что мятежники почти нагнали Геркула.

Были бы мы готовы к такому подарку, как оторвавшаяся от основного войска конница врага, так и засаду сладили.

– Ждем, пока дойдут до первой отметки, пороки зарядить, но не отпускать! – выкрикнул я.

Все поле предстоящего сражения было размечено, и командиры расчетов катапульт знали взгорок, камень, куст, служащие ориентирами.

Стрелы дали незначительный эффеки, но до двух десятков мятежных воинов были выключены из строя, возможно некоторые из них и навсегда. Сознательно я задержал приказ пустить камни из катапульты. Не хотел, если и без того братья-соратники смогут убежать, показывать возможности наших метательных орудий. Пусть даже противнику и стало известно о применении порогов при атаке на ладьи.

– Корабль! – прокричали наблюдатели, поставленные следить за рекой.

Один? Очень странно. Враг послал бы сюда одинокую ладью только в одном случае, если не знает, что иные его корабли разгромлены или взяты в качестве приза.

– Пошла вода горячая… – ухмыльнулся я и даже облизнул пересохшие губы, когда увидел, что не мнее трех десятков ратников противника попались в ловушки.

Теперь часть мятежных воинов либо лишились коней, что так же в целом ослабляет неприятеля, либо кони лишились наездников, что еще лучше. Две волчьи ямы, глубиной до двух метров, длинной до десяти каждая, приняли своих «посетителей». А еще «сработал» чеснок.

– Сто шагов! – прокричал один из лучников и последовали команды после общего залпа, бить по готовности, причем к этому мероприятию присоединялись и лучники на вышках.

Противник разворачивал, но делал это несколько неправильно, описывая небольшую дугу. Возможно, чтобы рассмотреть наши укрепления, может даже вызывая на себя наших ратников. Нашли дураков биться с такими вояками в чистом поле без хитрости. Да их тут в три раза больше, чем мы можем выставить. Так что пусть уходят.