— Эбби! Ну ты что! Мы же договорились! — она обиженно надула губки, а я улыбнулась ей.

— Мари, я все прекрасно помню, но раз встала рано, решила спуститься. Сейчас сделаю себе перекусить и пойду прогуляюсь по округе, хорошо?

— Хорошо! Прогуляйся и не спеши, перед старикашкой я тебя прикрою.

— Мари! — возмущённо шикнула на неё, но все равно не смогла сдержать улыбку. После её появления повара не иначе как старикашкой мы и не называли. Стоит отметить, только за глаза и пять раз оглянувшись, ибо пойманными на этом постыдном занятии быть не хотелось.

Подхватив со стола морковку и свёрток с бутербродами, я вышла на улицу. Было ещё довольно рано, но солнце, поднявшееся над горизонтом, яркими лучами разгоняло остатки тумана. Услышав ржание, я остановилась. Оказывается, лошадей уже вывели из конюшни и отвели в открытый загон. Я, поспешив туда, остановилась у деревянной перекладины. Оглянувшись по сторонам и не заметив никого, подхватила подол платья, залезла на неё и устроилась сверху, наблюдая за пасущимися на поляне лошадьми.

Солнце ещё не слепило глаза, воздух звенел свежестью, а спокойные животные гуляли по влажной от росы траве. Заметив меня, любопытный жеребёнок, сделав небольшой круг по загону, приблизился и потянулся большим носом. Вспомнив, что у меня припасена утащенная у Мари морковь, я выудила её из большого кармана, спрятанного в складках платья.

— Не стоит, — неожиданно раздалось рядом, и я чуть не свалилась на землю от неожиданности.

Рядом стоял Мик и внимательно смотрел на лошадей, не поднимая на меня глаз.

— Извини, — сказала малышу и снова спрятала морковку в кармане.

Мы молчали. С того дня я толком ещё ни разу не пересекалась с Миком, целый день занятая в доме или на кухне. Сейчас, искоса наблюдая за парнем, я отметила, как за это время он возмужал. Появившись тут, тощий мальчишка стал подтянутым юношей. Он явно хорошо ел и много работал физически. Сейчас я могла честно признаться, что он довольно привлекательный парень.

— Спасибо, — вдруг произнёс он, продолжая смотреть на спокойных животных. Жеребёнок давно отбежал от нас, вернувшись к матери.

— За что? — непонимающе спросила у него.

— За то, что сохранила в тайне, — произнёс он и только после этого повернул ко мне лицо. В его глазах была какая-то боль и благодарность, но не было ни злости, ни презрения.

— Он... — начала, но запнулась, силясь произнести вслух, — он... тебя заставил?

— Нет, — неожиданно Мик широко улыбнулся, и лукаво прищурился, — скорее это я его заставил. У лорда не было никаких шансов...

— Оу, — все, что смогла выдать я. — Ты не боишься обсуждать это со мной?

— Нет, — коротко ответил парень. — Мне тут, в принципе, не с кем обсуждать что-либо... Это тяжело... Если бы ты согласилась иногда говорить со мной... Понимаешь, тут очень одиноко, но... я не знаю... Но сейчас у меня внутри какая-то невероятная потребность быть рядом с ним. Это глупо?

Мик смотрел на меня, совершенно обескураженный собственными словами. Черт...

Парень замер, не зная, что ещё он может сказать и зачем. А у меня внутри разлилось странное тепло. Что-то из прошлого дёрнулось и зашевелилось где-то в глубине. В голове всплыл образ молодого человека, и я тут же попыталась ухватиться за это ощущение. Это был лишь образ. Никаких черт и точных линий. Но я точно знала, что он был чем-то важным.

— С удовольствием, Мик, — я улыбнулась в ответ, стараясь воспользоваться, наверное, призрачной возможностью вспомнить кого-то из прошлого. Кого-то, кого напомнил мне этот юноша. — Только одно условие!

— Какое?

— Не будем обсуждать милорда.