Вот попала так попала, между двух огней, и они обязательно попытаются спалить ее до тла.

Маг потянулся к ней через стол, и его лисье лицо озарилось внезапным интересом.

– Что ты приобрела?

Его губы подрагивали, Орфей безуспешно пытался сдержать усмешку.

– О чем ты?

– Что тебе предложили? Наверняка что-то стоящее, раз ты очертя голову бросилась в самое пекло и не подумала о последствиях.

Лунар со вздохом полезла в карман. Пустой пузырек из-под лекарства она таскала с собой, как амулет на удачу.

– Амброзию.

Не успело дно склянки коснуться скатерти, как Орфей сцапал ее и поднес к лицу, принюхиваясь. А затем расхохотался.

– Нельзя же быть такой наивной, девочка! – заливался он, запрокидывая голову. – Тебя обвели вокруг пальца, Лунар. Это не амброзия.

Она прищурилась. Девочка? Орфей вряд ли был старше нее, чей возраст в пересчете на человеческие года приближался к четверти века. Но слова мага больно ужалили, и она взвилась, хлопая ладонью по столу.

– Он сказал, что это поможет! Древние не лгут!

Орфей пожал плечами. Ему было все равно, что Лунар обманули – кого тревожат чувства монстра?

– Да, они не лгут. Но то, что было здесь, – он поднял склянку повыше, чтобы посмотреть, как через стекло струится свет, – точно не амброзия, и голод твой не вылечит.

Она упрямо поджала губы, отказываясь признавать его правоту. То, чего она так боялась, подтвердилось – ее обманули, но к чему давать Орфею еще больше поводов для насмешки?

– Давай так, – произнес Орфей сладко, будто держал малиновый леденец за щекой, – что на счет сделки?

“Сделка?”

Сердце тревожно стукнуло в груди, как будто перед ней открылась крохотная дверца, ведущая к спасению. Но вестись на очередное заманчивое предложение, не взвесив все за и против? Исключено.

– Если ты поможешь мне, я не только не убью тебя, но и сотворю для тебя чудо. В том числе, исправлю то, что сделал тот Древний.

Что-то в его голосе и в его взгляде внушало смутную тревогу. Лунар бесило до зубовного скрежета, что маг все это время был на шаг впереди нее, поэтому она протянула руку за склянкой и спросила глухо:

– Что там было? Что он дал мне?

Орфей безмятежно вздохнул, возводя глаза к потолку.

– Поживем – увидим.

Теперь он напоминал ей речного угря – скользкую тварь с ледяной кожей. И такую же неуловимую. Орфей не испытывал к ней ни сочувствия, ни симпатии, как любой из магов, не важно к какой Школе принадлежал.

Но было еще кое-что. Что-то, чего Лунар не узнала, прежде чем отправляться на рискованное предприятие – воровать воспоминания у могущественного волшебника Старшей Школы. Тогда это не имело значения, но теперь все изменилось.

– Что было в твоей памяти? Что я забрала?

Выражение его лица стало убийственно серьезным. С таким лицом, наверное, сообщают о смертельном приговоре или о том, что любовь, согревавшая тебя так долго, остыла. Правда на вкус оказалась горькой, словно полынь, и Лунар застыла, осознавая, что натворила.

– То, что может не оставить от нашего мира камня на камне. Я хранил формулу этого заклинания в памяти, потому что опасался даже записывать. А теперь его нет.

Прежде, чем Лунар успела хоть слово вставить, Орфей протянул ей черный картонный прямоугольник. На серебристые буквы, мерцающие на бумаге, невозможно было смотреть без рези в глазах. Письменность Старшей Школы, затейливая вязь, несущая в себе Силу, причиняла боль – вгрызалась в кости и кипятила кровь.

– Жду завтра, за час до заката. Адрес тебе уже известен, а это, – он кивнул на визитку, которая в руках Орфея то исчезала, то появлялась и становилась тоньше альбомного листа, – поможет войти без проблем. После твоей маленькой диверсии пришлось усилить защиту, Бурбон очень недоволен.