Аня вскочила и яростно крикнула:

– Чёрт! Ты что, шизанулся, урод? Отступись от меня! Быстро!

А Рашид в ответ как начал проповедь про любовь с первого взгляда, как только увидел её, когда она села в машину и…

…Аня побежала от него назад, в лагерь. Просто помчалась стремглав! Но не успела она сделать и нескольких шагов, как с ревом медведя он прыгнул на неё, поймал за лодыжку и дернул назад. Девушка вскрикнула, успела резко обернуться, и упала, ударившись затылком об корень, потеряв сознание.

Рашид утер её кровь, наложил на ссадину пластырь, а потом отнёс обратно к пещере и постелил небольшое ложе. Аня внезапно закашляла, приходя в себя, тогда он накрыл ей лицо платком с эфиром, и та заснула. Она лежала безмятежно и бесчувственно, спящая черноволосая красавица… Рашид не спеша потрогал лицо девушки, потом грудь, затем снял аккуратно с неё свитер. Теперь Аня была в белом лифчике и джинсах. Затем снял с неё обувь и… расстегнул лифчик. Рука Рашида задрожала, и он понял, что уже не способен совершенно, и даже чуть-чуть, контролировать себя. Он решил полностью и немедленно обнажить это чудо, этого ангела, что лежал перед ним и спал так безмятежно, увидеть её наготу целиком!

Когда он это сделал, то не поверил своим глазам. Так прекрасна и чиста была Аня в своей бесчувственной наготе. Рашид раздвинул ноги девушки и лег на неё… Просто накрыл, как черное облако накрывает прекрасную долину.

Она лежала на земле, и только боль ласкала её тело. Боль и больше ничего. Словно одна медленная, текущая по всему телу ядовитая жидкость и особенно там, внизу живота. Как будто её засунули в дробильный аппарат и прогнали молоточками по всему телу. Другие мелкие раны на лбу и от иголок под спиной и голыми ягодицами она практически не ощущала. Ещё Аня заметила, что не может пошевелиться. Почему-то мускулы не хотели слушаться. Руки и ноги отнялись, шея тоже не работала. Только глаза и чуть-чуть язык во рту, можно было погладить им зубы или ещё пошевелить челюстью…

«Почему я голая?» – спросила она сама себя, пыталась вспомнить подробности вчерашнего вечера. Она начала вспоминать и тут же, испытав ужас, прекратила это занятие. Аня чуть застонала, но её разум отказывался принимать происшедшее. Она подумала и сказала сама себе:

«Это все не взаправду. Сказка. Эльфы, наверное, начудили. Прибежали со своими молоточками из обсидиана и постучали по каменным наковальням. Я сплю. Просто сказка и всё, больше ничего. Я вижу сон…»

Тут она снова вспомнила удар и боль между ног. Аня огляделась по сторонам, пытаясь определить, где находится.

«Я голая, странно… Я совершенно голая под его курткой…»

Она уже поняла, что лежит на решетке из тонких длинных веток и листьев, аккуратно сложенных под спиной.

«Кто мне сделал такое ложе? Тоже эльфы?» – подумала Анна.

«Странно… что же вчера со мной случилось?»

И только она об этом подумала, как снова нахлынул тот самый ужас, и всё страшное состояние вернулось в одну секунду. Она, сглотнула, оглянулась по сторонам и вдруг звуки леса стали заполнять уши. Словно пробило какую-то вату. Запели иволги, застрекотали кузнечики, а потом какие-то мелкие птахи что-то начали обсуждать, зашелестели листья на деревьях, пробежал ветер, и Аня услышала голос, сидящего рядом с ней человека:

– …и запомни ещё дурында. – Гнусавил грубый голос рядом. – Я тебе всё честно говорю. У меня от тебя Нюрка никаких секретов нет. Все твои демоны, которым ты поклоняешься: Везевуль, Махмуд, Бахмут… Никто тебе вчера не помог. Даже князь тьмы не пришел на защиту. Хе.. хмы…

Голос был не просто грубый, он был глумливый.