Подавляю желание набрать Диму и поинтересоваться, что происходит. Не делаю этого только потому, что пятой точкой чувствую, каким ядовитым голосом задам этот вопрос и во что все в итоге выльется.

— Будете делать заказ… сейчас? – интересуется официант, подходя к моему столу через пять минут приличия.

— Я жду своего спутника. Можно мне пока бокал просекко? 

Сидеть одной в ресторане, даже если всего лишь вечер понедельника – то еще удовольствие. В особенности если половина остальных посетителей – парочки разной степени близости, а голубки прямо напротив меня, кажется, тоже впервые делят ужин. 

Чувствуешь себя голой с табличкой на спине: «Да, он не пришел!»

Я бросаю взгляд на часы и обещаю, что дам ему еще пятнадцать-двадцать минут. Всякое могло случиться, а я обещала быть уравновешенной девушкой. 

И Дима приходит. Правда, ровно за минуту до дедлайна.

Глядя на него, стряхивающего с волос снег, злость куда-то улетучивается. 

Потому что он в костюме, галстуке и – мой личный фетиш – темно-серой рубашке. 

И даже несмотря на его среднестатистическую внешность, пара женских голов все-же оборачиваются ему вслед.

Ах да, а еще он с цветами.

С большой охапкой завернутых в кремовое кружево веток гипсофилы.

Я такое видела только в инстаграмах у парижанок, честное слово!

— Казнить нельзя помиловать? – спрашивает он, нарочно почти скороговоркой, чтобы я сама решила, куда поставить запятую. 

— Мммм… - пытаюсь ответить что-то остроумное, но я правда вымотана сегодняшним днем и все еще немного нервничаю из-за Диминого опоздания. – Господи, да отдай ты мне уже этот букет!

Хихикаю, как придурочная – другого определения моему поведению просто нет.

Цветы немного пахнут, едва уловимо чем-то белым, колким, приправленным снегом. 

— У меня сломалась машина, - говорит Дима, усаживаясь напротив. 

Остатки снега в его волосах уже подтаяли, и теперь некоторые пряди торчат вверх забавными сосульками. Пикантный аксессуар к его деловой внешности. 

— Просто тупо заглохла и все. Пришлось возиться с эвакуатором, ждать такси. Прости, Ванилька, - прикладывает ладонь к груди и с самым искренним видом, почти не играя, смиренно говорит, - я не буду претендовать на интим на первом свидании.

Я едва успеваю проглотить вино, но все равно закашливаюсь.

Смотрю на Диму долго и пристально и уже готова сказать пару резких слов, когда выдержка все-таки изменяет ему - и он широко лыбится. 

— Повелась?

— Твое счастье, что я терпеливее обычных девушек, - ворчу сквозь улыбку, - иначе мог бы почувствовать, какой тут невкусный просекко каждой клеткой своего лица.

— Нельзя быть такой кровожадной, Маша.

Мне кажется, он первый раз называет меня по имени.

Или уже называл, но я зафиксировала это только сейчас?

Мы ждем официанта, делаем заказ – и как-то почти сразу уходим в разговор.

У нас же масса общих тем: о книгах, которые читаем, о фильмах, о работе, в конце концов.

— Как там твое внедрение? – спрашиваю я, когда мы на половину опустошаем содержимое своих тарелок.

— Ну ты же знаешь, как тяжело внедрять что-то в старую закостенелую систему. Барана переупрямить легче, чем парочку солидных главных менеджеров, потому что каждый уверен, что знает лучше, как нанимать, кого нанимать и когда нанимать.

Честно говоря, я была уверена, что его должность как-то связана с продажами, а не с кадрами. Он всегда говорил, что много мотается между Москвой и Петербургом. Точнее… Он говорил так в тот период нашего общения, когда мы еще были просто_друзьями.

— А чем ты занимаешься? – не могу не утолить голод своего любопытства. – Если это не слишком откровенно для первого свидания.