- Да как ты можешь?! Чем ответил? Жизнью? – снова взвилась Лариска.

Громов сжал переносицу. Господи, избавь его от тупых баб!

- За некоторые поступки иногда именно жизнью и платят.

- Да что же он сделал такого плохого?! – спросила женщина вызывающе.

- То есть того, что он подсаживал на наркоту малолеток, тебе недостаточно?

Лара заткнулась. Прикусила изнутри щеку. А потом и вовсе прикрыла ладонью рот, как будто глуша таким образом вновь подступающую истерику.

Громов отошел к окну. Не привыкший к перепадам женского настроения, он чувствовал себя ужасно некомфортно. И если бы не скидка на чувства матери, разговаривал бы он с Ларкой совсем по-другому.

- Я думала, где можно еще поискать… Смотрела в гараже, или на старенькой даче. Но так ничего и не нашла.

- Да. Я знаю, что ты моталась.

- Откуда?

- Я ведь говорил, что за тобой присматривают.

- Я никого не видела…

Громов пожал плечами. На него работали профессионалы. Было бы хреново, если бы Ларка таких просекла.

- В общем, ты не ищи, пустая это затея.

- То есть, нет никакой наркоты?

- Есть. Но Кирилл ее у любовницы спрятал. Блонди. Черная такая… кудрявая. Не видела с ним?

Ларка отвела взгляд. Вот же… Знала, курица, о том, что сынок по бабам не прочь. Громов бы даже не удивился, если бы она его покрывала перед женой.

- Ну, таскался с одной. Он ведь пацан совсем. Кто в его возрасте по девкам не бегает? Ты ведь тоже, Громов, ходок еще тот… Не тебе его осуждать.

Громов стиснул зубы. Он не был моралистом, отнюдь. Он просто не мог уложить в голове, как вообще можно изменять такой, как Наташа. Кроме того, что это просто бессмысленно – она и умница, и красавица, так еще и… Ну, особенная она. Что уж! С такой чтобы жизнь связать обычному человеку, все тысячу раз нужно взвесить. Осознать, какую на себя берешь ответственность. А этот… Ладно. Сейчас речь не о том.

- Ну, и что ты будешь делать с этой… гадостью, когда найдешь?

- Уничтожу. Деньги поставщикам отдам. Долг закрою.

- И все? – как-то растерянно даже спросила Лариса. – Значит, Кириллу больше ничего не угрожает?

- Угрожает. Пока я не найду способ доказать, что сын Джамиревых врезал дуба не после бадяги, купленной в «Вирусе».

Несколько секунд Лариса просто на него смотрела, чуть шевеля губами. Потом снова накрыла ладонью рот. Фамилия Джамиревых была слишком известной даже простому обывателю. Может быть, поэтому до нее, наконец, дошло.

- Ты же сделаешь это? Пообещай, что сделаешь!

Ну, вот! Снова в него вцепилась и, что есть сил, трясет.

- Уже делаю, Лара. Но не факт, что из этого дерьма что-то выйдет.

Их беседу прервала вышедшая из палаты Наташа. Она была бледной как смерть. Вырвав свою руку из хватки Ларисы, Глеб шагнул к ней.

- Ты как, все хорошо?

Его рука дернулась – он хотел ее приободрить. Но вспомнив обо всех Наташиных заморочках – не посмел. А она увидела этот порыв. Вскинула взгляд. И чуть улыбнулась.

- Наташа, ты к врачам ходила? Что говорят? Как малыш? – вклинилась в их обмен взглядами Ларка, - я тебе вчера весь вечер звонила!

Наташа моргнула, с трудом отвела глаза, чтобы посмотреть на свекровь.

- Извините. Я, наверное, телефон в сумке забыла.

- Так что с маленьким? Угроза миновала? Как тебя вообще из больницы выпустили?

Под напором женщины Наташа терялась. Глеб буквально чувствовал, как она переступает через себя, чтобы что-то ответить, как если бы эти шаги были реальными.

- Мне разрешили идти домой. Сказали, что такое сейчас сплошь и рядом. Плохая экология, хилые женщины… Рекомендовали больше отдыхать и не волноваться.

Глеб, который внимательно наблюдал за их разговором, понял, что Ларка вдруг не на шутку чего-то испугалась. Игнорируя невестку, она подошла к нему вплотную и, пять схватив за рукав, оттеснила чуть в сторону. Громов выгнул бровь, требуя объяснений, и уже привычным жестом высвободил руку из-под захвата.