Когда переход закончился, Охотник пододвинул к кровати стул, сел на него и стал ждать. Через пару минут веки девушки дрогнули.

– Где я? – произнесла она надтреснутым голосом.

– В теле. Я же сказал, что мы с тобой поговорим, ведьма, – ответил Охотник спокойно.

– Ублюдок! Грёбаный больной ублюдок! – закричала ведьма, как только до неё дошло, что случилось.

– Успокойся. От того, как ты себя будешь вести, будет зависеть целость твоей новой тушки. Я ведь и её могу укоротить. А потом повторить. До полного, так сказать, взаимопонимания, – голос Охотника звучал спокойно и на удивление миролюбиво.

– Кто она? И что ты с ней сделал?

– Гулящая девка, которая хотела меня отравить. А что я с ней сделал? Хм… Сейчас ты полностью освоишься с телом и поймёшь.

– Ты её… меня… трахал. В…

– Да-да. У Грейсхилльских шлюх есть фирменный способ доставить удовольствие клиенту. Приятная экзотика для тех, кто бывает в этих местах. Говорят, они специально разрабатывают эти мышцы…

– Прекрати! Больной ублюдок! Ты, твою мать, совсем умом тронулся?

– Постой, а что ты хотела? Чтоб я нашёл приличную девушку и переселил тебя в её тело? А что будет с её душой, ты не подумала? Переход ее сотрёт. И не жалко тебе бедную девочку? А тут… Шикарные формы и ноль совести. Аж жалко будет портить такую красоту.

– Ты. Трахал. Меня. В задницу.

– Ну, технически, не совсем тебя. С тобой у нас разговор серьёзный.

– Тыыы! – тело девушки выгнулось дугой, верёвки натянулись и затрещали. Глаза ведьмы вдруг стали чёрными, как ночь.

Конвульсии продолжались ещё минуту. Затем ведьма обессиленно рухнула на кровать.

– Видишь, я все предусмотрел. Верёвки с наложенными чарами, ловушка под кроватью. Я догадывался, что ты не просто носитель Скверны, а ещё и владеешь Изначальной Тьмой.

– Но я… Это же новое тело… Как это? – голос ведьмы звучал растерянно.

– Изначальный Свет, как и Изначальная Тьма, являются свойствами души человека и не зависят от тела. Поэтому в мире так мало волшебников и колдунов. Ребёнок, зачатый магами, не обязательно обладает Силой. Это лотерея. А теперь ответь, как твоё настоящее имя?

– Аннабэль. Аннабэль Смит.

– Хорошо, Анна. Теперь расскажи мне, кто дал тебе Сосуд, и зачем он тебе понадобился.

Глубоко вздохнув, Аннабэль начала свой рассказ.

****

Матушка моя, господин Охотник, выросла в Грейсхилле. На редкость благочестивой она была, в церковь ходила каждое воскресенье, и молитвы Спасителю возносила по каждому поводу. При этом собой была дивно хороша. Все местные юноши на неё заглядывались, да вот без толку всё. Блюла себя матушка в чистоте да невинности, ждала своего единственного. Дождалась.

На её беду, в город приехал сын местного купца, владевшего шерстяной мануфактурой. Стройный такой, чернявый юноша. Благородный и богобоязненный. Учился он в семинарии и хотел стать священником. Умный был, все ему карьеру большую прочили. Увидел он матушку мою и без памяти влюбился. Все с ней поговорить норовил, благо, темы для разговора были общие. Сядут, бывало, на берегу реки и обсуждают, что в книгах святых написано. Да только вот разговорами одними дело не ограничилось. Влюбилась матушка моя в семинариста заезжего, да и отдала ему честь свою девичью. Так меня и зачали.

Да только вот не обрадовался мой будущий отец, когда матушка про беременность свою сказала. Ему же нельзя плотским грехам предаваться: как-никак, священник будущий. А пуще того отец юноши осерчал. Вызвал к себе матушку, да и сказал, чтоб к ведунье шла – ребёнка извести. Деньги сулил большие, карами страшными грозился. Да вот матушке всё нипочем. Глупая она была, молодая ещё. И по глупости своей исповедалась она старому священнику в церкви Грейсхилла. Тот же разгневался, что она юношу во грех ввела, да от церкви её и отлучил. А что самое паскудное, ещё и горожанам про её позор рассказал.