Городские судебные власти решали, таким образом, двойную задачу. Во-первых, они пытались предотвратить рост преступности на вверенной им территории; во-вторых, укрепляли собственный авторитет. Прибегая к ритуалу, следуя в точности его правилам, и призывая в свидетели своей справедливости все тех же горожан, власти убеждали их в законности насилия, применяемого по отношению к преступникам. По обычаю, поднялся священник, для отпускания грехов и упокоения души несчастного. Когда

приговоренный покаялся, священник развернулся лицом к толпе, снял капюшон своего плаща и произнес:

– Пусть Бог упокоит твою душу, ты прощен, покойся с миром.

Адриана смотрела на священника не смея отвести взгляд, тогда в его глазах отражалась вся скорбь, на которую он мог. И действительно, Фролл на тот момент еще не потерял человечность и способность к состраданию. Хотя он и сейчас все еще способен сопереживать, но за это время, столько раз он присутствовал на казни, его сострадание уменьшилось. Нет, ему все так же было жаль этих несчастных, но он понимал, что не может им ничем помочь, дабы избежать наказания. Поэтому для успокоения своей души он старался все менее, принимать их судьбу близко к сердцу. Тогда он был еще очень молод, и в чертах его лица еще не было той холодности, с которой он позже смотрел на всех. Но в тот момент девушка настолько была заворожена им, что не могла отвести взгляд, ей казалось, что какая-то не веданная сила притягивает ее. После процесса казни она вошла в собор и, подойдя к священнику, который только что упокоил душу казнённого, попросила его исповедать ее. Его голос, заполнял ее слух, покрывая нежным облаком спокойствия. Закончив свою исповедь, девушка опустила голову, что было знаком окончания исповеди и глубокого покаяния в своих грехах.

– Храни тебя Господь, дочь моя, ты прощена.– сказал священник, прикоснувшись к ее голове. И поспешил удалиться.

От этих мыслей Адриану отвлек уже знакомый голос:

– Вот ты где шлюха.– да это был тот самый мужчина, от которого ей удалось убежать.

Этот крик вывел девушку из состояния стопора, она резко встала и побежала к собору. Подбежав, она стала истошно колотить в двери:

– Убежище! Умоляю, дайте мне убежище!

Дверь, наконец, отворилась, на пороге стоял молодой священник, он выглядел, немного уставшими явно отстраненным, так как он не мог понять, что хотела от него эта девушка. На шум, который донесся даже до келии Фролла, архидьякон спустился. Подойдя к молодому священнику, он спросил его:

– Кто там? Чего они хотят?

– Святой отец, там девушка и она просит убежища.

– Так впусти ее! – прогремел тоном, не терпящим возражения Фролл.

– Но сделай так чтобы я ее не видел.– и развернувшись, резко удалился.

Священник впустил девушку, за мгновение до того, как мужчина попытался схватить ее за руку. Адриана упала на колени и поблагодарила священника. Он помог девушке подняться и препроводил ее в келию.

– Сидите здесь и никуда не выходите из нее, если Вам, действительно нужно убежище. Если Вас увидит архидьякон, ни Вам, ни мне, не сдобровать. «Он очень страшен в гневе», – сказав это, священник принес девушке одежду и еду.

Наспех переодевшись Адриана, упала на колени, перед святым распятием, которое висело на стене:

– Спасибо Господи. Спасибо что помог мне. – остаток дня она провела в благодарности Богу, и мысли о Фролле. – О, Боже, какое мучение быть одновременно рядом с ним и находится так далеко.

Но Адриана знала, что нарушать наставление священника лучше не стоит, так как он был прав, в гневе архидьякон был страшен.

Фролл вернувшись в свою келию, сел за свой стол. Он принялся размышлять, что заставило некую девушку попросить приюта, какая беда постигла ее? Спустившись вниз, и найдя того священника, которому он приказал увести девушку, спросил его: