(похоть плоти), и яко угодно очима видети (похоть очей) и красно есть, еже разумети (равное всеведению Бога – гордость) (Быт. 3, 6).

Таким образом, вместо прежних святых мыслей о Боге, наполнявших душу жены, все ее существо прониклось одними чувственными помыслами и пожеланиями, обращенными на запретный плод. Грех богоотступничества уже совершен в душе. Осталось только исполнить свой злой умысл на деле. …И вземши от плода его яде, и даде мужу своему с собою, и ядоста (Быт. 3, 6). Адам разделил с женой все греховные помыслы и чувства.

Хотя Ева пала по прельщению сатаны, она пала не потому, что должна была пасть, а потому, что хотела; нарушение заповеди Божией ей предложено, но не навязано. Она поступила по предложению сатаны лишь после того, как предварительно сознательно и добровольно всей душой приняла его предложение, ибо она участвует в этом и душой, и телом: рассматривает плод на дереве, видит, что он хорош для вкушения, что приятно смотреть на него, размышляет о нем и только после этого принимает решение сорвать плод с дерева и вкусить от него. Как поступила Ева, так поступил и Адам. Как змей уговаривал Еву вкусить от запрещенного плода, но не вынуждал ее, потому что не мог, так Ева поступила и с Адамом. Он мог не принять предложенного ему плода, но не сделал этого и добровольно преступил заповедь Божию (см.: Быт. 3, 6-17). «Завистью диавола и прельщением жены человек забыл данную ему заповедь, вкусил горького плода и был побежден грехом» (свт. Григорий Богослов). «Зло началось в змие-диаволе; искушением змеиным побеждена была жена; затем женой побежден муж, и, таким образом, зло получило свое бытие, – пишет святитель Григорий Нисский. – И муж, и жена участвовали в своем падении своей полной свободой, ибо вне свободной воли – нет греха, нет зла». Если бы первые люди не пали добровольно, никто бы не мог их вынудить к падению, ибо диавол только возбуждает на грех, а не принуждает, ибо не имеет силы к тому.

Святитель Игнатий (Брянчанинов) так объясняет грехопадения прародителей: «Удивительно, с какой легкостью совершилось падение праотцев! Не было ли оно предуготовлено их внутренним расположением? Не оставили ли они в раю созерцание Творца, не предались ли созерцанию твари и своего собственного изящества? Прекрасно созерцание себя и твари, но в Боге и из Бога; с устранением Бога оно гибельно, ведет к превозношению и самомнению». И отсюда печальный результат: «Праотцы, оказав преслушание Богу и склонившись в послушание диаволу, сами себя сделали чуждыми Бога, сами себя сделали рабами диавола».

Но зачем, спрашивают, Бог давал Адаму эту заповедь? Затем, что такая или другая заповедь была необходима первозданному человеку для упражнения и укрепления воли его в добре, и для того, чтобы он мог сам заслужить себе славу и стяжать высшее блаженство. Зачем Бог не воспрепятствовал пасть Адаму и диаволу искушать его, когда предвидел то и другое? Затем, что для этого Ему надлежало стеснить их свободу или даже отнять ее у них, но Бог, однажды даровав свободу каким-либо тварям Своим, не может ни стеснять, ни отнять ее.

Почему не сообщил Бог человеку в самом устройстве его безгрешности, так, чтобы он не мог пасть, хотя и хотел, посреди всех искушений? Потому, рассуждает святитель Василий Великий, что Богу угодно не вынужденное, но совершаемое добровольно. Добродетель же происходит от произволения, а не от необходимости; а произволение зависит от того, что в нас; и что в нас, то свободно. «Посему, кто порицает Творца, что не устроил нас по естеству безгрешными, тот не иное что делает, как предпочитает природе разумной неразумную, природе, одаренной произволением и самодеятельностью, – неподвижную и не имеющую никаких стремлений».