– Я тебе не богиня, чтобы искупать передо мной свои грехи.
А после разворачиваюсь и направляюсь к выходу. Мне нужно отдышаться и прийти в себя после оглушающей музыки, а после найти подружек.
– Эй, Ирида! Пошли на вечеринку, – еле разговаривает подруга.
– Сара, ты когда успела так накидаться?
Ее волосы всклокочены вверх, стрелки немного подтерлись. Наверное, она часто терла глаза, потому что еще и тушь размазалась.
– С Уфиром.
– Уфир, Уфир… – несколько раз произношу имя вслух, будто пытаюсь распробовать имя на вкус. Оно кажется мне каким-то знакомым.
– Да. Уфир учится на врача. Давай я познакомлю тебя с ним. Он сегодня на барабанах играл с восьмеркой.
– Кто звал Уфира?
На свежий воздух вместе с Асмом выходит какой-то парень. Голубые глаза, светло-русые волосы, тату по всему телу. Парни похожи между собой. Но внешность незнакомца слащавая, а Асм выглядел грубо. Что скрывать? Он и вел себя также.
– Я звала Уфира, – прижимаясь к врачу, широко улыбается подруга. – Ирида, а ты бы хотела попасть на прием к такому горячему врачу? Полечиться, там. – Подмигивает Сара. Ей точно будет стыдно за свое поведение завтра!
Мы с Асмом переглядываемся.
– Ирида значит, – он хватает меня за талию и уводит в сторону.
– Да, Асм.
– Богиня значит… – медленно произносит парень, улыбаясь.
– Откуда? Откуда ты знаешь?
– Родители помешаны на мифологии. В школе у меня был отдельный предмет с этим направлением, богиня радуги.
Я останавливаюсь и впервые так серьезно смотрю на него.
– Радужка, – усмехается парень, за что получает толчок в бок.
И все же мы едем на вечеринку «Ада». Терять нечего, итак все потеряно. В доме, где проходит тусовка, мы снова напиваемся, танцуем и расслабляемся. Вот они: молодые мы, прожигающие свою жизнь. Не играйте, детки, жизнью… Однажды невинная игра может закончиться совсем не по-детски.
– Завтра, в десять вечера. Я заеду за тобой, Ирид. Будь готова и не опаздывай. – Заглядывает ко мне на балкон парень, когда я выхожу подышать в одиночестве.
Какого хрена ему надо? Чего он пристал?
– Асм, мне плохо. Лучше уйди, – в голове такая тяжесть, что я с трудом могу слышать что-то и уж тем более говорить.
– Ирид, – перед моими глазами плывут его серые бездонные…
Я отключаюсь.
Мне жутко плохо. И как я могла довести себя до такого состояния? Еще утром я обещала завязать с алкоголем, но стадный инстинкт победил. Я не желала выделяться, поэтому пила вместе со всеми. Я помню, как меня до жути мутило, желудок выворачивала, а кто-то был рядом и держал мои волосы. Потом этот же добряк умыл меня и уложил на кровать. А сам ушел, заперев комнату на ключ.
7. Я живая!
У дьяволов тоже есть сердце…
Кейт Аддерли
Ослепительные лучи заставляют проснуться. По сравнению со вчерашним мне уже не так плохо. Я хочу выйти из комнаты, но дверь оказывается запертой. От отчаяния стучу по двери, надеясь, что никто про меня не забыл и не оставил умирать в пустующем доме.
– Проклятье! – кричу я.
Полчаса стуков не венчаются успехом. Я написала девочкам, чтобы вытащили меня отсюда. Видимо все спят, потому что никто не отвечает на мои звонки и сообщения.
А еще я узнаю комнату, в которой нахожусь. Однажды я уже была здесь с Асмом. Тогда он дал мне свою футболку, а после я поехала к Рафу. Фу, не хочу вспоминать. Если бы только людям придумали процедуру по удалению воспоминаний, я отдала за это целое состояние. Все, что у меня было и будет.
Через какое-то время в замочную скважину вставляют ключ, и дверь через долю секунд распахивается.
– Добренькое, – сообщает Асм, входя в комнату.
– Ты издеваешься?
Я не успеваю договорить, потому что меня снова начинает мутить. Бегу в уборную. Какой же стыд!