Иван обнял Иру, прижал к груди, а она обхватила его, вцепилась судорожно в рубашку, громко всхлипывая.

Хмыкнув, Макс обратил внимание на Раю.

– Вообще-то это я уезжаю, – пробормотал.

Рая только развела руками.

– Ничего не понимаю. Что случилось?

Девушка вздохнула.

– Эх, не надо нам было ходить туда…

– Куда, Рай?

– Да к гадалке этой, ведьме, будь она проклята!

Максим закатил глаза.

– Ну слава богу, эта бабка не превратила твою подругу в жабу. Уже хорошо.

– Смеешься? Бедная Ирка просто в ужасе.

Молодой человек взял девушку под локоть, поглядел на своего друга, прислушивавшегося к их разговору.

– Ну говори, что там у вас? Бабка напугала? Страшная?

Рая отмахнулась.

– Не. Не бабка, а ее внучка. Вышла из леса с ружьём наперевес и сразу к нам.

Максу стало смешно.

– Что, хотела и вас застрелить?

Но Рая, не обращая внимания на его шутливый тон, продолжала:

– Мы ее попросили погадать нам. Я была первой. Она разбила яйцо, а оттуда как дым повалит! И змеи оттуда!

– Ага, – кивнул Макс присаживаясь на крыльцо. – И что ж эта ведьмедица тебе сказала?

– Ну… может, дыма не было. Это мне кажется, что был. Ну, в общем, ничего особенного она мне не сказала. Только что замуж выйду через три года. Не за тебя, Максим.

– О, – не удержался он от облегчённого вздоха. Ванька хихикнул, не переставая гладить плачущую Ирину по волосам.

– А Ирке эта девка и гадать не стала. Только карты в руки взяла, как поднялся страшный смерч, дом заходил ходуном, она закричала страшным голосом и рухнула на пол. И все.

– По-моему, в прошлый раз вы упоминали, что эта ведьма травки какие-то собирает? – подал голос Иван. – Вы там случайно волшебный чаёк не пили?

Рая сердито насупилась.

– Ладно, девчонки, – Макс взглянул на часы. – Я с вами на поезд опоздаю. Поехали вместе на станцию, по дороге успокоитесь.

Молодой человек покачал головой. Это же надо бред такой выдумать! Может, вчера какой сивушный самогон выпили в этом своём селе? Бедный Ванька – остаться один на один с двумя сумасшедшими.

* * *

Бабушка сидела напротив меня и смотрела, как я пью тёплое молоко, закусывая свежеиспеченной булочкой. Молчала. С того самого дня я чувствовала себя больной – ужасно болела голова, знобило. Ночами снилось что-то непонятное и страшное.

Покончив с молоком, я жалобно взглянула на нее. – Что со мной?

Баба Шура протянула руку и ласково потрепала меня по плечу.

– Знаю, что ты чувствуешь. У меня так было, когда впервые увидела смерть.

– Смерть? – все внутри похолодело.

Она кивнула.

– Эта девушка умрет очень скоро.

Я не смогла сдержаться – закрыв лицо руками, заплакала.

– Ты ничего не сможешь сделать. Хорошо, что не сказала ей этого. Не надо. Лучше ничего не сказать.

– Но почему? Почему она умрёт? Я не хочу…

– Слушай меня, Улечка, детка. Я хочу поставить тебе защиту от страха и боли. Тебе это пригодится в жизни. И от несчастных случаев тоже. Вот только дождёмся полнолуния и пойдём с тобой на кладбище. Они помогут тебе.

– Кто?

Бабушка улыбнулась.

– Кто-кто, те, кто по ту сторону. Их бояться не надо. Надо бояться живых людей.

Я кивнула. Да, бабушка права. Ещё ни разу я не видела ничего плохого от усопших, а вот те, кто был рядом… Ох, от них иногда исходило совершенно без всякого повода столько зла…

* * *

Опять этот чертов сон! Макс сел в кровати, обхватив голову. Какое-то время пытался унять бешено бившееся сердце. В дверь постучали. Мама.

– Максим, с тобой все в порядке?

Нет, черт побери. Совсем нет.

– Да, мам, нормально. Иди спать.

Услышал ее удаляющиеся тихие шаги.

Отбросив смятые простыни, встал с постели и подошёл к окну. За окном было темно. Чёрные скрюченные ветви оголенных деревьев напоминали сложенные в молитве руки. И внутри у Макса все тоже молило – о помощи. Впервые в жизни ему было страшно. Он сам не понимал отчего.