Итак, лишь один брат-титан не женился и не обзавелся потомством… и был это Кронос, владыка всей вселенной. Он просто сидел на своем троне во дворце на горе Офрис и с каждым днем, наблюдая за тем, как весело проводят время остальные, становился все мрачнее и мрачнее.

Помните о проклятье Урана, что когда-нибудь собственные дети Кроноса свергнут своего папу? Так вот, Кронос никак не мог выкинуть последние слова отца из головы.

Поначалу он говорил себе: «Ну и ладно, подумаешь! Прекрасно обойдусь без женитьбы и спиногрызов!»

Но знаете, как это напрягает, когда ты один, а все в округе обзаводятся семьями? Пусть Кронос честно заполучил трон, проклятье свело на нет всю радость от разрубания отца на кусочки. Теперь его голова была забита мыслями о возможном свержении, а тем временем остальные наслаждались жизнью. Совсем не круто.

Да и родственники практически его не навещали. Стоило Гее обратиться в землю, и они перестали приходить во дворец на воскресные обеды. Все объясняли это жуткой занятостью, но Кронос подозревал, что его братья, сестры, племянницы и племянники попросту боятся его. В конце концов, он таки унаследовал отцовский темперамент и жестокость. Коса тоже внушала стойкое опасение. Плюс у него была несколько нехорошая привычка орать: «Я убью вас всех!» – всякий раз, стоило кому-либо его разозлить. Но разве в том была его вина?

Настал день, когда он сорвался. В то утро его разбудил жуткий грохот: один из циклопов бил молотом по куску бронзы прямо под окном его спальни. Семь часов, да еще и в выходной!

Кронос обещал матери, что освободит Старших циклопов и гекатонхейров из Тартара, но эти уродские родственники уже успели порядком его достать. Взрослея, они становились все страшнее и страшнее. А воняло от них, как от биотуалетов. Знания этих ребят о личной гигиене сводились к нулю, а еще они постоянно шумели – строили что-то, ковали металл, вырубали камни. Оказавшись весьма полезными при строительстве дворца, сейчас они стали сплошной головной болью.

Кронос вызвал к себе Атласа, Гипериона и еще пару других громил. Те собрали циклопов и гекатонхейров под предлогом, что они все вместе собираются отправиться на чудную прогулку по цветочным полям. Затем они набросились на бедняг, сковали их в цепи и бросили назад в Тартар.

Проснись тогда Гея, она бы явно не обрадовалась – но что с того? Кронос был царем. Мамочке пришлось бы молча смириться.

Теперь во дворце стало много тише, но угрюмости Кроноса не особо убавилось. Он все думал: «Нечестно, что у меня не может быть подружки!»

Стоит заметить, под «подружкой» он имел в виду вполне конкретную особу.

Кронос уже давно втайне был влюблен в Рею.

Она была потрясающа. На каждом семейном сборище Кронос постоянно бросал на нее взгляды. Стоило ему заметить, что с ней начинают заигрывать другие парни, он тотчас отзывал их в сторонку и, помахивая косой в руке, настоятельно рекомендовал больше так не делать.

Он любил смех Реи. Ее улыбка была ярче «магнита для цыпочек» Гелиоса… в смысле, я хотел сказать, ярче солнца. Ему нравилось смотреть, как темные кудри скользят по ее плечам. Ее глаза были зелены, как сочные луга, а ее губы… короче, Кронос мечтал и видел, как целует эти губы.

А еще Рея была милой и доброй, и ее все любили. И Кронос подумал: «Будь у меня такая жена, и моя семья не будет меня так сильно бояться. Они станут чаще приходить ко мне во дворец. Рея научит меня быть лучше. Жизнь засияет!»

Но другая его часть вопила: «Нет! Мне нельзя жениться из-за того тупого проклятья!»

Кронос бурчал и ворчал. Он был владыкой всей чертовой вселенной! Он мог делать все, что душа пожелает! Может, Уран просто решил попугать его и никакого проклятья