Всё, кончено. Прошлое взмыло в прозрачный летний воздух и унеслось за Авказские горы, затерявшись в скуке прошлой жизни.

Домой она не вернулась. Промытая минеральными водами, помолодевшая от любви и новых надежд, Ло уехала в азахскую столицу, там проходил службу её кудрявый жених. Толстомордому она телеграфировала уже с нового места жительства: «Сам виноват надо было соображать шли развод и вещи не надейся не передумаю». И адрес обратный указала. Толстомормдый в ответной телеграмме одно только слово швырнул, как плюнул. «Скотина», – написал он и даже точку в конце не поставил. Перед этим обманутый муж долго ругался с телеграфисткой, которая ни за какие уговоры не хотела пропускать первый вариант телеграммы, где он указал другое слово, наиболее точно отражающее его отношение к поступку жены. Девушка упёрлась, не соглашаясь, и подсказала нейтральный, общепринятый вариант, которым толстомордый и воспользовался.

– Козёл, – сказала вслух Ло, получив телеграмму. Она поняла, что не дождётся посылки от мужа, и решила написать матери. Сообщила, что живёт теперь в азахской столице с молодым мужем, у которого есть квартира на девятом этаже, остроносые туфли, и он собирается отвезти её в скором времени за границу. В какую сторону, она ещё не точно знает, но то, что увезёт, в этом нет сомнений. Ло уже продумывает гардероб для поездки. Когда произойдёт путешествие, об этом ещё рано говорить, но надо быть готовой к нему.

Через месяц из Козюлькино пришёл ответ, в нём говорилось, что родители очень радуются за дочь, желают ей счастья и здоровья за границей и много «шикарной» одежды. «Поживёшь, как королева, – писала мать и советовала, прощаясь: – Купи себе круглую шляпку, как у Елизаветы, я недавно видела по телевизору, и ни о чём не думай». Ло прочитала короткие искренние строчки и почувствовала: с прошлым покончено навсегда. Она подошла к окну, взглянуть на город, и вспомнила, как мечтала когда-то жить в районном центре, в каменном доме на втором этаже, в квартире с балконом и без печки, а теперь стоит вот под самым небом и смотрит сверху вниз на столицу, пусть не центральную, но всё же столицу. О чём ещё можно мечтать? «Какая я счастливая!» – подумала она и пошла на кухню варить кофе.

Служба в государственных органах тяготила Гр, заставляя всё чаще прислушиваться к словам Ло, старшей по возрасту, а потому более опытной в некоторых вопросах. Жена постоянно твердила, что армия, как монстр, пожуёт Гр и выплюнет, оставит без гроша в кармане, уж лучше сбежать от неё пораньше, пока есть силы. А кроме того, говорила Ло, где это видано, чтобы мужик так боялся начальников, чтобы и пёрнуть без их команды не смел? Гр смущённо улыбался и озадаченно молчал, вроде и соглашаясь с Ло, но ещё не готовый к решительному шагу.

Тем не менее, зажатый в рамках военной дисциплины, чувствуя себя как кролик под прицелом охотничьего ружья, проходимец всегда сопротивлялся заведённому в армии порядку. Неприятные ощущения выливались в желание доказать всем, что он выше любого приказа, что он сам себе указ. Гр надувал щёки, принимал независимый вид, старался казаться критичным, но от этого не становился смелее. Внешняя несвобода породила внутренние зажимы, они давили на Гр, вызывая в нём чувство ярости и беспомощности. Последнее особенно угнетало его. Недолго помучившись, он научился раскрепощаться с помощью водки. Хлопнет бутылку, всё нутро и расслабится, хлопнет другую, и зажимов как не бывало, хоть на сцену выходи!