– Мамочка, прости, – не переставая, шептала она, раз за разом вспоминая одно из самых важных событий в своей жизни, как они вместе с мамой выбирали шторы на эти окна.

Этот день они с утра до вечера провели вместе: ездили по магазинам, делали покупки, выбирали ткань для штор, придумывали вместе со швеёй их будущий дизайн, а потом ходили в кафе, много ели, разговаривали и смеялись, ели шоколадное мороженое на улице под очаровательную музыку и песни местной молодёжной группы. Много лет эти шторы висели на окнах, согревая их с отцом сердца, а теперь это всё уничтожено…

– Что ты делаешь? – схватила Анжела нарушительницу спокойствия за плечо, резко развернув к себе, в то время как Вася еле держала себя в руках, чтобы не расцарапать ей лицо.

– Как ты посмела здесь наводить свои порядки? – задыхалась она от гнева, сотрясаясь всем телом.

– Василиса, веди себя достойно, пожалуйста, соответствующе статусу семьи Матвеевых…

– А ты, значит, уже считаешь себя Матвеевой? Что-то я не припомню, чтобы отец успел жениться на тебе…

– Аркаша дал мне такие полномочия, разрешил переделать все на свой вкус. И я его невеста и без пяти минут жена, – покрутила она своей правой рукой перед глазами Василисы, демонстрируя очень вычурное кольцо с огромным камнем, и девушка глубоко сомневалась, что это стекляшка.

Какая же между двумя подругами была огромная разница, примерно размером с пропасть, и безвкусное кольцо как никогда это доказывало.

– Я просто решила обновить обстановку этого дома, освежить интерьер, что в этом плохого? Здесь очень давно не делали ремонт, я хотела как лучше. Ты несправедлива ко мне, Василиса, – навернулись слёзы на ее глазах. – Я решила воспользоваться твоим отсутствием и к твоему приезду все подготовить.

– Это и мой дом тоже, понятно вам! И я требую, чтобы со мной советовались прежде чем что-то здесь менять. Предупреждаю вас, Анжела Геннадьевна, только попробуйте хоть раз зайти в мою комнату со своими порядками, вы пожалеете об этом! – сжав челюсти отчеканила она, чтобы у той не осталось сомнений, что её ждёт страшная месть своей будущей падчерицы.

– Где шторы, которые здесь висели? Немедленно перевесьте как было, иначе я за себя не отвечаю! – сжала руки в кулаки Вася так сильно, что ногти со всей силы воткнулись в кожу, причиняя ей боль.

– Василиса, успокойся, – миролюбиво начала Анжела, – во-первых, они не будут вписываться в интерьер комнаты. Если ты заметила, мебель уже вся заменена на новую, более современную, соответствующую престижу этого дома, а во-вторых, это невозможно, они уже утилизированы.

В глазах у Василисы всё поплыло, пол зашатался, плавно убегая из под ног. Зачем она уехала? Дура! Дура! Была бы она здесь, ничего этого не случилось… Только она сама в этом виновата, сбежала, позволила войти в дом посторонней женщине и потерпела поражение… Все спокойствие в душе, которое девушка взращивала по дороге сюда, кануло в небытие… Как резко пошатнулся её маленький, уютный мирок, за несколько дней от него остались только клочья…

Не говоря больше ни слова этой женщине, Вася развернулась и гордо потопала в свою спальню, но, не доходя до лестницы, обратила внимание ещё на одну важную для себя деталь.

– Где наши семейные фотографии? Если я через какое-то время спущусь и их не увижу, вы пожалеете об этом!

Анжела что-то ей говорила вслед, но Вася не слушала. Сильная ненависть в груди к этой женщине не давала мыслить здраво, отметая в сторону многочисленные доводы, что Анжела все эти годы была им опорой и поддержкой. Но так ли это на самом деле, она теперь сомневалась… Слишком змеища торопится побыстрее все здесь прибрать к своим рукам, и это заставляло сомневаться в ней. Анжела явно не считала нужным с ней советоваться, показывая Василисе на её законное место, которое находится за ней и никак иначе…