– Я скучал все утро, – негромко сказал он. – Где вы были?

– Я поздно встала… – Увидев вспыхнувшую на его лице улыбку, поняла, что не следовало этого говорить.

– Плохо спали? – спросил лорд серьезно, и я взмолилась:

– О, пожалуйста, оставьте меня, я не могу…

– Выносить мое присутствие еще и днем? – подхватил он. Глаза его гневно сверкнули. – Днем ли, ночью – вы моя, не забывайте этого!

– Вы не дадите мне забыть! – воскликнула я с не меньшим гневом.

Его лицо потемнело; резко развернувшись, лорд отошел. Склонив голову, чтобы скрыть внезапные слезы, я перебирала поводья.

– Что-то случилось? – спросил появившийся Бэрин.

– Нет, конечно, нет!

– Вы поссорились с Фэрлином? Он несколько раз спрашивал вас… был рад, когда вы наконец спустились. А сейчас он вне себя. Видите? Он никогда так не обращался со своим жеребцом… Леди Инта… Он обидел вас?

Я заставила себя взглянуть на Бэрина. Он казался озабоченным – но, скорее, не моей судьбой, а настроением брата.

– Вы такие разные, Бэрин…

Он улыбнулся почти смущенно.

– О нет, вы просто плохо его знаете. И меня. Надеюсь, со временем вы поймете нас. Простите нас.

– Время? Какое время? До свадеб осталось совсем немного. Я не останусь здесь и минуты после отъезда моей сестры!

Бэрин уклончиво повел бровью, словно сомневался в этом. А не подозревает ли он то, что происходит между мной и его братом?

Сумерки неумолимо приближались. Я с тоской наблюдала за садящимся солнцем: почему зимой дни так коротки? Опять наступала ночь – ночь Оборотня…

Лорд Фэрлин стоял у окна, прислонившись виском к камню стены. Он, казалось, не заметил моего прихода, и я застыла посреди спальни, сцепив руки. Не меняя позы, лорд искоса взглянул на меня, двинул кистью руки, указывая на кресло неподалеку. Я молча села. Молчал и он, лишь трещали дрова в камине да по-весеннему пел ветер за окном.

– Я думал о вас, – сказал лорд хрипло. – Я целый день думал о вас. Вы знаете, какая пытка – видеть вас и не коснуться? Это чувство сродни голоду, но мучительней во сто крат. Вы знаете, что я могу возненавидеть вас за это?

– Так утолите свои желания, – холодно отозвалась я. – И оставьте меня в покое.

Не знаю почему, но меня взволновали его слова и его голос – хриплый, низкий, монотонный голос…

Лорд Фэрлин оттолкнулся плечом от стены, пошел ко мне. Стараясь сидеть неподвижно, я следила за его приближением – и охнула, когда сильные руки рванули ворот моего платья. Он нетерпеливо оттолкнул мои вскинутые ладони, больно стиснул мои груди. Я закрыла глаза, когда он склонился ко мне, – и вскрикнула от укуса в шею.

Лорд Фэрлин отпрянул, тяжело дыша. Луна стояла за его спиной, и лишь горящие глаза различала я – голодные глаза дикого зверя.

– Я не должен пугать тебя, – пробормотал он. – Я не должен желать тебя так сильно, что я теряю власть над собой. Это опасно. Ты не знаешь, насколько это опасно. Я не должен…

Застонав, он оглянулся на спокойный лик луны.

– Лучше бы я взял эту фарфоровую куклу… я бы утолил первый голод и…

Он вновь уставился на меня.

– Но ты – здесь.

Я сжалась, когда он коснулся меня снова – но уже нежно, пальцы чертили на моей коже легкие запутанные узоры, словно покрывали письменами рун. Я сквозь ресницы взглянула в его лицо – ярко освещенное, оно было отрешенным, на губах мерцала слабая улыбка. Он явно наслаждался тем, что делал. Медленно опустился на колени, мягко поддевая меня под спину. Я вздохнула, когда он приник губами к моей груди. Вновь услышала шепот – но теперь он звучал словно внутри меня, в моей крови, в тяжелеющем дыхании…

Теплые ладони гладили мои ноги, колени, бедра, скользили вверх по ткани чулок. Я затаила дыхание, когда его пальцы медленно спустили чулок с левой ноги, лаская кожу. Сдвинувшись, он поцеловал мое белое колено и коснулся другой ноги. Предчувствуя горькое торжество, я следила за скользящим вниз чулком. Это наверняка охладит его страсть… Лорд Фэрлин увидел мою изуродованную ногу. Замер. Провел кончиками пальцев. Наклонился, неспешными мелкими поцелуями покрывая ногу – всю, от пальцев до бедра… Я закусила губы, чтобы не расплакаться от чего-то, абсурдно похожего на благодарность.