– Да? – ответил он, и его голос был таким же тихим и неуверенным, как и ее собственный.

– Я… – она снова запнулась, не зная, как облечь свои чувства в слова, как выразить тот хаос, который царил в ее душе. – Я не знаю, что мне делать, Томас. Я хочу тебе верить, но… но я не могу. Я не могу просто взять и забыть все, что произошло. Я не могу просто закрыть глаза на ту боль, которую ты мне причинил.

Томас медленно кивнул, и она видела, как его глаза наполняются слезами.

– Я понимаю, – сказал он, и в его голосе звучало искреннее сочувствие. – Я знаю, что я не заслуживаю твоего доверия. Я знаю, что мне потребуется много времени, чтобы его заслужить. Я понимаю, что ты имеешь право сомневаться во мне, что ты имеешь право злиться на меня.

– Ты ничего не понимаешь, – возразила Эмили, ее голос стал резче, словно удар хлыста. – Ты не понимаешь, что это такое, когда твое сердце разбивают на куски, когда твою веру топчут ногами. Ты не понимаешь, как это – просыпаться каждое утро с чувством, что тебя предали, что тебя обманули, что тебя ни во что не ставили. Ты никогда не сможешь этого понять, потому что ты никогда этого не испытывал. Ты всегда был тем, кто причинял боль, а не тем, кто ее принимал.

Томас снова опустил голову, словно не в силах вынести ее слов. Его плечи дрожали, и Эмили поняла, что он тоже борется со своими внутренними демонами, что его вина не оставляет его в покое.

– Я знаю, что я не могу понять твою боль, – сказал он, и его голос был приглушенным, полным раскаяния. – Но я хочу, чтобы ты знала, что я готов на все, чтобы исправить свои ошибки. Я готов ждать столько, сколько потребуется. Я готов доказать тебе, что я больше никогда тебя не предам. Я готов… – он снова замолчал, не в силах закончить предложение.

Эмили сжала губы, сдерживая слезы, которые рвались наружу. Она понимала, что слова Томаса, хотя и были полны раскаяния, все еще не могли полностью заглушить ту боль, которая продолжала жить в ее сердце. Она чувствовала, что ей нужно было что-то большее, чем просто слова, что ей нужны были действия, которые бы подтвердили его искренность. Но в то же время она понимала, что если она будет продолжать закрываться в своем недоверии, то она никогда не сможет дать ему шанс, и их отношения будут обречены на гибель.

– Но как я могу тебе поверить, Томас? – спросила она, ее голос дрожал, как осенний лист на ветру. – Как я могу снова доверять человеку, который так легко предал меня? Как я могу быть уверена в том, что это не повторится?

Томас поднял на нее взгляд, и в его глазах она увидела ту же самую неуверенность и страх, который терзал ее саму. Он понимал, что у него нет готового ответа, нет волшебного слова, которое могло бы мгновенно вернуть ей доверие.

– Я не жду, что ты поверишь мне сразу, – сказал он, и его голос стал более твердым. – Я понимаю, что доверие нужно заслужить, что его нужно строить заново, шаг за шагом. И я готов сделать все, что потребуется, чтобы доказать тебе, что я достоин этого доверия. Я понимаю, что мне придется быть терпеливым, что мне придется быть открытым и честным, что мне придется доказывать свою любовь каждый день.

– Это страшно, Томас, – прошептала Эмили, и ее голос звучал теперь как признание. – Страшно снова открывать свое сердце, зная, что оно может быть снова разбито. Страшно снова доверять, зная, что все может повториться. Страшно снова полюбить, зная, что это может принести только боль.

– Я знаю, – ответил он, снова накрыв ее руку своей. Его прикосновение было легким, почти невесомым, словно он боялся ее обидеть. – Но я буду с тобой, Эмили. Я буду с тобой на каждом шагу. Я буду твоей опорой, я буду твоей защитой. Я не позволю тебе снова пострадать, если ты мне это позволишь. Я знаю, что это не будет легко, что нам придется пройти через многое, но я уверен, что мы сможем справиться со всем, если будем делать это вместе.