– Но ведь могут отравить, подсыпать что-то.

– Могут, конечно, могут. И, скорее всего, рано или поздно это сделают. Да вот только не получится у них ничего. Всегда проверяю перед тем, как что-либо съесть. Даю попробовать еду своей охране, чтобы убедиться в том, что еда не отравлена… Однажды мне подсыпали мышьяк в чай, и мой охранник Борисов умер.

– Прямо-таки мышьяк? – удивился Ветров.

– Да, как будто сейчас средневековье, а не двадцать первый век, когда можно травануть нервно-паралитическим газом.

– Мне кажется, что отравление газом в нынешнее время – тоже полная дикость.

– Так ведь любое отравление по нынешним меркам – нонсенс, я так считаю. Но ты вот вспомни, что случилось с одним деятелем лет пять назад. Так что это может случиться с кем угодно и когда угодно… Итак, ближе к делу. Ты, Серёга, очень вовремя объявился. Для тебя есть подходящая работёнка. Перед тем, как ты мне позвонил, мне доложили о том, где скрывается этот Барецкий.

– И где же?

– Тут, недалеко, на сортировочном складе. Там сидит часть его наёмников.

– Сколько их?

– Неизвестно, но я думаю, что человек десять, может быть, пятнадцать. Короче, поможешь разобраться с ними?

– Так я для этого и вернулся, чтобы решить все твои проблемы.

– Ответ твой хорош, только в одном с тобой не соглашусь. Все эти проблемы, конечно, связаны со мной, но они не мои, они скорее общие – я имею в виду для всей моей организации и моих подчинённых. Теперь давай договоримся об условиях, на которых ты будешь работать на меня. В принципе всё довольно просто – назначаешь сумму, которую ты желал бы получать за свой труд, а уже я либо соглашусь с этим, либо не соглашусь и предложу другой вариант. Итак… во сколько ты оцениваешь оплату труда? Скажешь «миллион», будет миллион, скажешь «три миллиона», будет тогда три миллиона долларов.

– Думаю, мне достаточно пятисот тысяч долларов в год.

– Могу дать больше.

– Нет, не надо. Человек я не бедный, мне хватит пятисот тысяч.

– Всё, понял. Я дам тебе пятьсот тысяч. – Букки вытащил из кармана подписанный банковский чек ровно на пятьдесят тысяч долларов и положил перед Ветровым. – Это аванс, здесь ровно пятьдесят тысяч баксов.

Ветров взял чек и положил к себе во внутренний карман куртки.

– Спасибо тебе большое! – поблагодарил Ветров.

– Пока не за что. Короче говоря, подъезжай завтра сюда. – Дон указал на противоположную сторону проспекта, где располагался его штаб. – Часам к девяти. Мои орлы тоже подъедут. И тогда уже вместе отправитесь навестить Барецкого.

– Его брать живым?

– Нет! Я желаю, чтобы он умер физически. Это моя принципиальная позиция, пусть ответит за гибель моих парней.

После сказанного Букки с деловым видом достал сигару и хотел было её закурить, но, спохватившись, стал обшаривать карманы в поисках зажигалки, которую он забыл взять. Дон посмотрел на Ветрова растерянным взглядом и спросил:

– Есть закурить?

– Да, пожалуйста.

Ветров достал свою зажигалку и передал Александру Ивановичу.

– Когда дурное настроение у меня, – закуривая сигарету, сказал Букки, – сразу хочется курить. Вот уже двадцать два года курение меня выручает.

– Прекрасно понимаю.

– Тоже куришь? Ты же вроде не курил…

– Курил, но от сигарет отказался года три назад.

– А чего так?

– Опухоль доброкачественную обнаружили. Врачи сказали, что если не брошу курить, то меня ждёт морг. И в течение двух недель я покончил с курением.

– Я, признаться, тоже подумываю бросить это дело. Ведь, действительно, курение убивает. Медленно, но верно… Слушай, Каменский, а где ты жил всё это время, а?

– Под Выборгом жил, участок у меня там есть на берегу залива. Жил спокойно, ни в чём себе не отказывал.