В фойе школы для этого времени суток собралось достаточно большое количество людей. Кроме трех сотрудников в форме, директора, дневного охранника, завхоза и заместителя по безопасности, несколько человек в штатской одежде были не знакомы мне. Все обернулись на скрип двери. Зам по безопасности Луков кивнул мне в знак приветствия. Разговор продолжился, я под пристальным взором одного из сотрудников подошел к дневному охраннику. Чувствуя, что за мной наблюдают, я тоже искоса смотрел на сотрудника. Я не слышал, о чем он спрашивал Лукова и что тот ответил, но по пропавшему к моей персоне интересе, понял, что тот получил необходимую информацию.

– Что тут происходит? – просил я у явно ожидающего этого вопроса охранника, – что-то серьезное, раз столько стажей порядка?

– Степаныч пропал.

Я взвесил информацию, на то, как ее воспринимать. Если он не вышел на работу и домашние не знают где он, то сотрудникам нет необходимости быть тут в таком количестве. Достаточно одного чтобы задать все интересующие вопросы. Если же он пропал из здания школы, прихватив что-то, то и в этом случае одного достаточно. Наличие камер существенно упрощает поиск. Насколько я помнил, поиском пропавших начинают заниматься через три дня. Если не врут сериалы. Опять же количество полицейских и активность в разговоре, что мне приходилось наблюдать выдавало, что произошло что-то не совсем обычное.

– Ннннн-на работу не вышел, – я начал заикаться, оттого, что когда начал задавать вопрос, еще думал над возможными причинами такого собрания.

– Не, – охранник уже снимал форменную куртку и вешал ее на стул, его смена закончилась, и он рассчитывал быстрее уйти, чтобы не подвергаться нисколько не нужным ему расспросам, – тут в школе пропал.

Мой взгляд оказался лучше любого вопроса.

– Да все уже осмотрели. Все закутки и каморки. Нет его в школе.

– Может, ушел?

Задавая этот вопрос, я уже знал на него ответ. Камеры просмотрены и техник из здания не выходил. Что и подтвердил дневной охранник.

– Не. Все просмотрели, каждую минуту, каждый выход – он кивнул в сторону монитора наблюдения, – инструмент главное стоит, а его нет.

Расписавшись в книге сдачи объекта, он протянул мне ручку, чтобы я поставил свою роспись.

– Ну, давай, – он протянул мне руку, – как там погода? Очень холодно?

– Инструмент?

– Что инструмент? – он застегнул куртку.

– Ты сказал, инструмент есть, а Степаныча нет.

– В подвале. По камерам нашли, что он в подвал спустился. И завхоз подтвердил, что просил его посмотреть, можно ли что сделать с трубой под спортзалом. Там всегда капает, а сейчас прямо уже струя бьет. Вот его и попросили проверить, можно ли починить без привлечения теплосетей. Ну, чтобы дешевле. Он туда спустился и все. Тю-тю. Пропал. Пойду я. Пока снова с расспросами не пристали.

Он полубоком, оглядываясь на беседовавших, вышел за дверь.

Я провел около часа, пока присутствующие решали вопросы с исчезновением. Чем-либо помочь я не мог. Пересмотреть камеры могли и без меня. Но к мониторам никто больше не приближался. Видимо все, что нужно уже сохранили или пересняли на телефоны. Меня все это время беспокоил вопрос. Останется ли кто кроме меня в здании на ночь. Я планировал провести ее, как мне уже было привычно, то есть некоторую часть времени поспать, а если кто останется, то этот момент можно было пропустить.

Никто не остался.

Перед тем как покинуть здание последним ко мне подошел Луков.

– Тебе же уже все рассказали?

– Скорее всего, все.

– Смотри по камерам внимательнее. Если Степаныч смог пропасть, то может так же и появится.

– А у тебя какие версии? – спросил я заместителя по безопасности.