Незнакомцы остановились и как по команде поглядели друг на друга.

– Noome napoj saa tan, – властным голосом ответил один из них – слегка выше ростом и шире в плечах, – kew lere vaal. Vivaa, kneil, – неизвестный одобрительно кивнул головой, и двинулся навстречу солдату.

«Так это проверка», – с облегчением подумал молодой эльф, – «проверка, которую я выдержал с честью. Проверка, о которой наверняка будет завтра же доложено начальнику Дворцовой стражи, а может статься и самому тану! Теперь главное – закрепить это хорошее впечатление и довести начатое до конца. Стоп! Ах, я глупец! Забыл про пароль!

– Lew, – почтительно произнес он, опуская меч.

– Lew? – удивился проверяющий, которому к тому времени осталось до солдата всего два шага, – а… Lew..

И сделал рукой небрежный едва уловимый жест.

Эльф, нелепо взмахнув руками, рухнул за землю. Из его переносицы торчал металлический диск с зазубренными краями.

– Глупец, – прошипел второй незнакомец, все это время остававшийся в тени, – его хватятся, а здесь даже некуда спрятать эту падаль.

– Не беспокойтесь, высокий принц, – почтительно ответил первый, – до смены караула еще час с четвертью. Времени у нас более чем достаточно. Если мы не будем мешкать…

– Так чего же ты тогда застыл, как пень, – нетерпеливо оборвал его тот, кого назвали принцем, – ищи эту хренову дверь.

– Еще мгновение, высокий принц, – все с той же почтительностью ответил лже проверяющий и сделал над телом убитого несложный пасс рукой. Тело заколебалось в предрассветных сумерках и исчезло. – Я уже иду.

Он быстрым шагом подошел к стене и начал водить по ней руками, отыскивая только ему одному известные признаки. Через минуту таких поисков стена неожиданно поддалась и ее часть плавно ушла внутрь, открывая узкий проход. Впрочем, достаточно широкий для того, чтобы попасть внутрь.

В своих покоях, уткнувшись лицом в отцовское плечо, горько плакала принцесса.

– Но если бы я только знала, папочка… я плохая дочь… я думала, что тебе нет никакого дела до моего мнения… прости меня… прости… – через всхлипывания, бормотала она, – ты самый лучший папочка на свете.

– Дочь, девочка моя, – ласково отвечал ей тан, нежно поглаживая по волосам, – все, что я делал и делаю, имеет только одну цель – сделать тебя счастливой. Тебе нужно было сразу мне все объяснить, глупенькая. Ну, разве же я настолько бессердечный, чтобы заставить тебя страдать? Ну-ну, – он аккуратно обхватил ладонями ее щеки, – хватит плакать. Все главное уже сказано. Я рад, что ты нашла свое счастье, пусть даже и не совсем обычным способом. Ну, а теперь, надо подумать и об этой толпе бездельников, собравшихся со всех сторон света, чтобы увидеть таинство рождения Великой. Не будем лишать их этого зрелища, да милая? Пусть тебе помогут одеться – у нас совсем мало времени.

И еще раз, поцеловав заплаканные глаза дочери, он быстро направился к дверям. Уже взявшись за дверную ручку, он вдруг остановился и обернувшись добавил: – Ну, а Кубок счастья поднеси… – он на минуту задумался, – да хоть Ваальдиэлю. Подсластим пилюлю твоему бывшему поклоннику, – он заговорщически подмигнул дочери, и вышел, а принцесса, радостно взвизгнув, позвонила в маленький серебряный колокольчик, стоящий на трюмо.

Закрыв за собой дверь в покои принцессы, тан замер, не двигаясь и почти не дыша. Выражение его лица было в тот миг настолько свирепым, что один из вельмож, ожидавших его возвращения, несмело осведомился все ли с ним в порядке?

– Со мной? – тан повернул голову, и придворный попятился назад под его взбешенным взглядом, – моя единственная дочь потеряла голову от любви к самому ублюдочному представителю самой ублюдочной расы на земле. Со мной НЕ ВСЕ в порядке. Со мной ДАЛЕКО НЕ ВСЕ в порядке.