–Помолчи. У тебя нет времени на разговоры. – она отпустила мою руку и собралась уходить – Допивай кофе и уходи отсюда, будь внимателен, знаки тебе все подскажут – она почти было ушла на свое прежнее место, как остановилась на полпути и сказала – запомни, отчет пойдет, когда вентиль повернется.

Я опешил. Мое нутро кричало, чтобы я бежал отсюда подальше. Бармен, что меня обслуживал, заметил мою расторопность и поспешил напомнить мне об оплате по счету. Я еще до этого казусного разговора подготовил в кармане нужную сумму с чаевыми, поэтому выкинул все его содержимое на барный стол и ушел прочь.

Мелькали отрывки слов этой безумной женщины, словно во сне, частями разговор всплывал в мозгу. Я поймал себя на мысли, что мои ноги находятся в состоянии изнеможения из-за моей чересчур быстрой ходьбы, практически бега. Остановившись, я наконец пришел в относительное спокойствие. На мгновение я даже подумал, что мое воображение вкупе с безумством какой-то старухи сыграло со мной злую шутку. Однако в ту же минуту я обратил внимание на старинный газетный киоск, который располагался по ту сторону улицы, который также имел впечатляющее для меня название «Один час и двадцать минут».

Я рванул туда. Перебегая дорогу, я чуть не оказался под колесами проезжавшей машина, оттуда высунулся мужчина и крикнул мне что-то неприятное вслед. Подойдя к журналам, висевшим на карнизе прилавка, меня начало мутить. Рядом с гламурным журналом в глянцевой блестящей обложке висела черно-белая газета с большим заголовком на первой полосе «Завтра, 17 июля, в 13:20 Дмитрий Владимирович Валентинов решит – потухнет наш мир или будет продолжать гореть!». Под заголовком была распечатана на всю оставшуюся страницу моя фотография, которую я никогда не делал. Я был в каком-то странном месте, на фоне было что-то похожее на оранжерею с экзотическими цветами по типу гортензии, магнолии и анемоны, позади меня также висело огромное зеркало, в котором было видно туловище фотографирующего, одетого в летний голубой костюм. Сам я был в своем темно-синем пальто, под которым виднелась белоснежная рубашка и свекольный в черную полоску галстук. Взгляд мой был безумен, а волосы растрёпаны.

–Здесь не библиотека, молодой человек – выкинул из-за прилавка продавец – купите газету, чтобы прочесть.

–Откуда у вас моя фотография?

–Почем я знаю, не я печатаю газеты, мое дело продавать. – он держал в руках такую же газету и, уткнувшись в нее непродолжительно, вымолвил – тут говорится, что конец света идет, и ты значит решаешь быть ему или нет. – он приподнял пышные не расчёсанные брови – нелегкий выбор тебе предстоит, малец.

Я не поверил своим ушам, еще одно безумство. Что за массовая галлюцинация, которой теперь поддался и мой рассудок? В голове обезумевшей птицей носился вопрос «Что мне делать?».

–Сколько стоит? – я ткнул пальцем в злосчастную газету.

–Бери бесплатно, коль ты тут решаешь. – он уперся глазами обратно в чтиво, словно ему было все равно.

Я схватил ее и понял, что должен присесть, иначе мои ноги сломаются, прежде моего здравого смысла. Я распахнул тонкую некачественную бумагу прессы и начал читать содержимое. В ней и правда говорилось о загадочном конце света, который описывался неоднозначно. Там не говорилось о массовых смертях, лишь о жертвах. Также там говорилось, что все зависит от меня. Количество пострадавших тоже зависело от меня, там даже указали, что возможно их и не будет, все зависит от моего выбора. Меня продолжало мутить. Я не мог пошевелиться, чтобы не причинить себе страданий.

«Что такое творится? Мне необходимо что-то делать с этим, иначе я не смогу жить с грехом на душе, если из-за меня кто-то пострадает.» – я тихо-тихо бормотал эти слова, прижав ладони к коленям, слегка потирая их.