– Я уже говорил, не имею ни малейшего понятия, – устало пробурчал Вадим, проклиная про себя гопников, старика и самого себя. Он отчаялся найти объяснения и пришел к выводу, что надо действовать по ситуации.

Принцесса вздохнула и принялась расхаживать взад-вперед. Вадим поднял на нее взгляд, отметив, что она так и продолжает без какого-либо стеснения бродить по комнате в почти прозрачной ночнушке. «Даже не подумала прикрыться», – с удивлением подумал он и попытался отвлечься, разглядывая колонны и утварь. Напротив кровати располагалось круглое окно. В принципе в него можно было бы свободно пролезть, если убрать решетки. Вадим подполз к окну, наконец встал, схватился руками за металлические прутья, подтянулся. Внизу виднелась крыша, покрытая крупной черепицей. Чуть дальше и ниже метров на десять – мостовая. Еще дальше ажурные металлические ворота и живописная аллея с небольшим прудом. Справа и слева высились башни дворцовой крепости. Все это было огорожено высокой стеной.

Несмотря на то, что на улице еще светило закатное солнце, его лучи не попадали в жилище принцессы. Большая башня загораживала собой три четверти неба.

– Там начинается дворцовый сад, – прокомментировала принцесса и подошла ближе. – Я часто выглядываю из окна и смотрю, что там происходит. Вижу стражников и служанок. Иногда даже слышу, о чем они говорят. Однажды я позвала стражника, хотела попросить принести куриц во двор. Знаешь, они такие забавные, бегают, копаются…

– Да, курицы смешные, – Вадим с подозрением взглянул на нее. Принцесса – и часто выглядывает из окна? Зачем? Разве она не может просто прогуляться по саду?

– Конечно, я не достаю до него, как ты, – засмущалась от собственных оправданий принцесса. – Но если положить друг на друга несколько подушек, то вполне получается. Так вот, – Илеора заправила за ухо выбившуюся прядь волос, – того стражника потом казнили за то, что он увидел меня в окне.

Вадим с опасением посмотрел на принцессу. Беззаботное выражение на ее лице сбивало с толку. Он был полностью согласен с тем, что надо валить из этого странного места. Не стоит ожидать доброй воли случая. Конечно, если это сон, то можно хоть голышом плясать, а если нет? Умирать таким дурацким образом не хотелось.

– Вот как, – пробормотал Вадим и дернул решетку на себя.

Естественно – не поддалась. Но прутья сами по себе тонкие. Если бы только у него было нечто вроде напильника… Он машинально порылся в карманах.

– А у тебя не найдется чего-то острого, вернее, какой-нибудь пилы? – обратился он вновь к бестактно разглядывающей его принцессе.

– «Пилы-ы-ы», – протянула она. – Что такое «пилы»?

Вадим раздраженно сдвинул брови. Вот как можно не знать, что такое «пила»?

– А ножик с зубчиками есть? – выкрутился из положения он.

– Да! – радостно воскликнула она. – Сейчас принесу.

Принцесса метнулась к столу и принялась усердно рыться в тумбочке. Действительно, она нашла нож с мелкими зубчиками, по всей видимости, для фруктов. Его острота оставляла желать лучшего, но спустя несколько секунд работы на металлической решетке появилась характерная полоска. По крайней мере, хоть что-то… Вадим краем глаза снова взглянул на принцессу. Она принесла подушку, уселась на нее и, подперев подбородок руками, уставилась на Вадима широко раскрытыми глазами.

Такая непосредственность была, скорее, характерна для детей дошкольного возраста. И это наводило на мысли о том, что у девушки не все дома, или ее странно воспитали.

– Чем занимается принцесса в свободное ото сна время? – решил заполнить тишину Вадим.

Принцесса оживилась: вскочила и принялась загибать пальцы на руках.