В отделе планирования стратегии и тактики, или ПСТ, я старший из восьми сотрудников. Мы отвечаем за разработку и осуществление долговременных операций, связанных с обеспечением безопасности самых важных клиентов. По названию отдела и по характеру работы нас зовут «пастухами».

Только в одном отделе – сбора и анализа данных – люди обходятся без профессионального прозвища, хотя, с моей точки зрения, это самое важное из всех наших вспомогательных подразделений. «Пастух» едва ли способен спланировать успешную операцию без тщательно подготовленной для него информации, собранной и проанализированной там. И я не устаю повторять своим более молодым коллегам, что чем более детальную разработку и досье они получат, тем меньше риск применения впоследствии для решения задачи огнестрельного оружия.

А своим личным везением я считаю тот факт, что моей протеже в отделе анализа была самая способная его сотрудница.

Именно ей я первым делом и позвонил.

Всего один гудок, а потом я услышал в наушнике:

– Дюбойс, слушаю вас.

Я позвонил по ее служебному кодированному телефону и потому получил стандартный казенный ответ. Вообще-то ее фамилия имела французские корни и должна была произноситься как Дюбуа, но семья давно переделала ее на американский манер.

– Привет, Клэр. Произошло нечто важное.

– Что? – встревожилась она.

– Лавинг до сих пор жив.

Она не сразу осмыслила мои слова.

– Жив?.. Но как это произошло?

– Не знаю. Но только произошло.

– Это надо обдумать. – Клэр размышляла вслух, но говорила словно сама с собой. – То здание сгорело до основания… Образец ДНК показал полное совпадение. Я хорошо помню отчет. Но в нем были подозрительные опечатки.

Клэр Дюбойс сохранила девичий голосок, но уже успела немного повзрослеть. Брюнетка, короткая стрижка, лицо сердечком, привлекательные и нежные черты и, видимо, потрясающая фигура – об этом я гадал, как и другие мужчины, потому что она скрывала ее широкими практичными брюками. Впрочем, сам и велел ей носить их на работе вместо юбок и платьев. Практичность убивает романтику, знаю, знаю…

– Теперь это уже не имеет значения. Ты в городе? Мне нужна твоя помощь.

– Ты хочешь знать, уехала ли я в выходные на природу? Нет, не вышло. Планы изменились. Встретимся в конторе? – спросила она с чуть заметным недовольством.

Я попытался вообразить, как Клэр сидит сейчас за завтраком при свете мягкого сентябрьского солнца, льющегося сквозь окна кухни ее дома в тишайшем районе Арлингтона в Виргинии. На ней спортивный костюм или мягкий облегающий халатик. Но представить себе ее в таком виде оказалось трудновато. А еще она вполне могла сидеть по другую сторону стола от покрытого модной трехдневной щетиной молодого человека, который с любопытством вскинул на нее сейчас взгляд поверх развернутой «Вашингтон пост». Но и эта картина тоже не складывалась.

– Он сейчас охотится на нашего клиента в Фэрфаксе. Подробности мне пока неизвестны. Все развивается очень стремительно.

– Хорошо. Мне только нужно быстро кое-что сделать. – Я отчетливо услышал щелчки пальцев по клавиатуре – она могла бы поставить мировой рекорд по скорости набора текста. При этом Клэр бормотала себе под нос: – Мистер Глоцки, сосед… Так, потом вода… Отлично! Я буду на месте через двадцать минут. До скорого.

Как я давно подозревал, Дюбойс временами страдала утратой концентрации внимания. Но чаще всего мне это шло только на пользу.

– Нет, я сам уже буду в пути вместе с клиентом, а тебе позвоню с поручениями.

Мы закончили разговор. Потом я выписал сам себе через транспортный отдел «ниссан-армаду» и забрал машину из гаража, располагавшегося в подвале нашего здания. Выехав на Кинг-стрит, я добрался по ней до причудливого лабиринта узких улочек старых кварталов Александрии. Они протянулись вдоль берега Потомака со стороны штата Виргиния, лишь рекой отделенные от Вашингтона.