– Так вот почему эти игры, они реально надеялись свести меня с ума!

– Да, но, признаться, я бы тоже заработал стресс, если столкнулся с тем, с чем столкнулись вы. Хотел уточнить, вам удалось договориться Кириллом Борисовичем?

– Нет, при чем здесь это?

– Есть чудесная фирма в нашем городе, «Самайн» называется.

– Оптимистично, день духов, предшественник Хэллоуина, – не выдержал я.

– Они вообще креативные ребята. Официально – это агентство по проведению праздников, на деле же берутся за всевозможные темные дела, без серьезного криминала, конечно. Подставы, слежка, поиск информации, такого рода розыгрыши. Для Кирилла Борисовича они информацию нашли, компромат на делишки вашего шефа. Ну да это – лирика. А на вашем месте, Илья, я бы оформлял загранпаспорт и ехал на встречу с родственниками. Может, и успеете застать двоюродную бабушку живой.

– Но я не понимаю, откуда они узнали о доме на Лунной? О том, что не люблю кафе?

– Профессионалы в своем роде. Уверяю, что больше никаких розыгрышей не будет. Кстати, сотрудник фирмы по установке дверей, продавший им ключи, уже уволен.

Спустя четыре месяца.

Мы с Олесей встречали Илью в аэропорту, он возвращался из Франции.

– Ты только посмотри, – восхищенно протянула моя супруга. Да-да, уже супруга.

Илью было трудно узнать – открытый взгляд, широкая улыбка.

– Друзья мои, как я вам рад!

– Илюха, неужели ты вернулся, мы думали, что останешься.

– Зря думали, не смогу жить в другой стране, и дело, конечно, не в березках.

– А как же родственники?

– Пьер и Рени? Не поверите, они тепло меня встретили.

– Это после всего, что они тут натворили?

– Кто старое помянет… Я уговорил бабушку Аллу составить завещание в пользу родных внуков.

– Но как же так?

– Это родные внуки, но она обещала не забыть и про меня. Но главное, у меня есть семья, есть братья и бабушка. А еще есть вы, самые близкие мне люди.

После затхлого подъезда ароматы бушующей весны ощущались особенно остро. Зима в этом году задержалась – уходила, но снова возвращалась стылыми ветрами и щедрыми метелями. Снег продержался до середины апреля, а потом, будто по команде, стек в три дня, сбежал черными ручьями в бурлящую реку. К майским праздникам все преобразилось: вычищенные улочки, подкрашенные, обновленные дворики в молодой, нежной зелени.

Ирина неторопливо шла на работу. Она любила эти утренние прогулки, только в эти часы ей казалось, что она безразлична суетящемуся городу, и все эти распустившиеся листочки, первые бутоны на газонах – только для нее. Уже десять лет она живет в городе, но с таким нетерпением ждет, когда может съездить в поселок к маме, в их маленький домик с большим огородом. В последние полгода такие поездки стали редкостью.

«Доброе утро, Ирина Владимировна», – приветствовали молодую учительницу воспитанницы на подходе к школе. В это время пискнул телефон. Она посмотрела на экран – сообщение от Алевтины Григорьевны.

«Прочту позже», – подумала Ирина. Это сообщение окажется последним – Алевтина Григорьевна умрет до наступления вечера.

***

Мария Федоровна открыла глаза и посмотрела на часы. Пора вставать, соседка ждать не любит. Разумеется, она не всегда приходила к ней ровно в девять, вот еще, но выслушивать лишний раз ворчание Алевтины Григорьевны не хотелось.

«Какая цаца, – думала пенсионерка, умываясь, – приходи ровно в девять, ишь ты. Сама лежит барыней, а тут бегай, убирай за ней».

Мария Федоровна много раз собиралась бросить подработку, но пенсии не хватало. А тут всего час утром, а получает столько, что можно и коммуналку оплатить, и лекарства купить. И ходить далеко не надо – Алевтина Григорьевна живет в том же подъезде.