На морщинистом и обветренном лице главного кабальеро не отражалось даже тени эмоций. Я и не ожидал, что он обрадуется нашей встрече, но и признаков гнева у сеньора Риего-и-Ордаса тоже не замечалось. Хорошо это для нас или плохо? Поди-ка разберись. Я вон тоже могу сохранять невозмутимость, перерезая глотку подстреленному на охоте рогачу. А чем еще, как не охотой, занимался всю последнюю неделю дон Балтазар?

– Выкладывайте все, что мне необходимо знать, – молвил он, важно встав напротив нас и положив руку на эфес шпаги. – Итак, я весь внимание.

Памятуя наказ капрала и древнюю истину о том, что повинную голову меч не сечет, я как на духу поведал команданте все, о чем собирался. Не забыв, разумеется, рассказать и о поимке нами убийцы шестерых благородных кабальеро, который держал нас потом в заложниках почти пять дней. В течение моего рассказа притихший пару часов назад Убби смекнул, что творится на палубе, и снова разбушевался. Чем, сам того не желая, мне подыграл, подтвердив правоту моих слов.

«Давай-давай, краснокожий! – мысленно подбодрил я нашего свирепого узника. – Порезвись напоследок. Сделай приятное и себе, и нам. И если мы выберемся-таки отсюда живыми, клянусь непременно выпить за упокой твоей неугомонной души!»

– Как любопытно, – разгладив пальцами усы, заметил дон Риего-и-Ордас, когда я наконец примолк. – Давненько не слышал подобных занимательных баек. И ведь, действительно, все настолько складно, что не придерешься. Разве лишь одна деталь в твоей истории, шкипер, не укладывается у меня в голове. Посланные мной к Нэрскому Столпу дон Торрес и его кабальеро были слишком опытными бойцами, чтобы дать себя прикончить какому-то варвару-одиночке. С которым затем – вот так оказия! – запросто расправилась команда обычного буксира! Занятно: северянин не оплошал в бою против шестерых гвардейцев, но попал впросак, клюнув на уловку простых перевозчиков. Ответь, неужели в нашем мире и впрямь возможны такие немыслимые чудеса?

Я как чуял, что сделанная мной повторная ставка на правду опять окажется проигрышной! И что за недоверчивый народ служит в Кавалькаде! А вот соври я, к примеру, что напавших на дона Торреса варваров было видимо-невидимо и что только один из них в том бою выжил, как пить дать команданте мне поверил бы! Мало ли что он не нашел на месте того побоища ни одного вражеского трупа! Главное, эта махровая ложь не противоречила бы представлениям дона Балтазара о доблести его кабальеро.

– Этот варвар… Убби Сандаварг… он налетел на ваших бойцов из засады словно бешеный зверь и не дал им ни малейшего шанса. – Мне предоставили последнюю попытку оправдаться, и я не мог ею не воспользоваться. – Преклоняюсь перед отвагой дона Торреса, но он и его люди просто-напросто стали жертвами чудовищного коварства. Северянин сразу же навязал им бесчестный бой, а уж он-то, поверьте, в этом большой мастер. Да вы и сами убедитесь, насколько он дик и безрассуден, когда вытащите его из трюма.

– Безусловно, шкипер, именно так я сейчас и поступлю, – согласился дон Риего-и-Ордас, однако изменившийся тон его голоса мне очень не понравился. – Но сначала выслушайте мою правду о том, что произошло пять дней назад на Нэрской равнине. И хоть я не присутствовал при убийстве дона Торреса, могу поспорить: в моей короткой истории будет гораздо больше реализма, нежели в вашей, пространной и чересчур удивительной…

Я ощутил, как внутри у меня все холодеет, а ноги становятся ватными. Стоящего рядом Гуго прошиб крупный пот, но бьющее нам в глаза солнце было здесь явно ни при чем. Малабонита нахохлилась, настороженно прищурилась и прикусила губу. История дона Балтазара еще не началась, но каждый из нас фактически уже знал, какой она будет. И, что самое страшное, – кем будем в ней мы – трое бедолаг, невольно втянутых в совершенно чужую войну.