«Не догнать мне тебя, шустряк. Но, наверняка, ты к свету бежишь, а я возьму да и срежу путь, пойду к костру напрямик».
Верлас напрочь забыл о капканах и ловушках, что окружали лесной дом, дух мужского соперничества, подстегиваемый вином, полностью затмил его разум и лишил чувства самосохранения. Гралец повернулся лицом к огню и кинулся к нему навстречу.
Снег вне тропинки оказался куда глубже, чем мог предположить наемник, привыкший к малоснежным зимам степной Гралии. Он не раз падал и вставал, его обувь и корзина наполнились снегом, он завалился ему за шиворот, медленно, но уверенно приводя Верласа в чувства. Когда костер был относительно близко, гралец уже практически протрезвел. Обратно идти уже не было смысла, огонь был близко, поэтому наемник продолжал свой неблагодарный путь вперед, утопая по пояс, а где и выше, в снегу. Проклиная свою глупость, он шел и шел вперед.
Елки, наконец, расступились и Верлас оказался шагах в сорока от костра. И тут он встал как вкопанный. Впереди, за небольшой преградой в виде торчащих из снега веток какого-то кустарника, виднелась поляна с горящим на ней большим костром. Людей рядом не было, как не видно было и домов или каких-либо других построек. Вроде иди к огню, вот он, но что-то останавливало его.
Верлас прислушался. Тихо. Ни хруста ног, идущих по снегу, ни голосов людей, ни лая собак – гробовая тишина. Только стук его сердца да хруст пожираемой огнем наживы.
«Что-то тут не так».
Верлас сделал шаг вперед. Хруст от сминаемого снега был сродни охотничьему горну.
«Что за кнезово недоразумение!»
Верлас присел и притаился, чего-то ожидая, сам не зная чего. За его спиной раскинула лапы огромная ель, и он решил укрыться в ее хвое. Не успел наемник спрятаться, как до его ушей донесся приближающийся хруст чьих-то шагов. Верлас хотел было выйти из-под защиты ели, но внутреннее чутье сработало вновь, остановив его.
В этот момент лесную чашу огласил звериный рев, а потом раздался душераздирающий человеческий крик. Сердце Верласа упало. Он вконец протрезвел и тут же вспомнил о своих дочках.
«Какого кнеза я сюда пошел! Дурак!»
Рев повторился, но человеческого крика за ним не последовало.
– Твою душу! – выругался вслух гралец.
«Надо бежать обратно, надо бежать, пока не поздно!»
Верлас бросил корзину и выбрался из своего укрытия. Он уже практически повернулся, чтобы отправиться в обратный путь, как увидел, что на поляне, где горел костер, кто-то появился. Наемник посмотрел в сторону огня и увидел, что на границе света и тьмы стоит огромный неведомый зверь. Чудовище глядело в его сторону. Из полутени холодным бело-лунным светом, как две колючие звезды, сверкали глаза.
«Беги назад, скорее беги!» – подстегивая себя, безмолвно прокричал Верлас, пробираясь через снежные завалы и бурелом.
Глава 1. У «Пустынных врат»
Левой вперед, левой вперед,
Шагает на запад народ.
Левой вперед, левой вперед,
Новый судьбы поворот.
Вьется, петляет дорога-змея,
Пылью покрылась трава.
В верном шаге правда моя,
Мудрость – одни слова.
Шел 1202 год от начала первого царства11. Теплые летние дни подходили к концу, впереди ждала зима12.
Гулкий стук копыт о землю возвестил о приближении спешащего всадника.
– Эй, посторонись! Дорогу! – кричал он, скача на гнедой кобыле по разбитой обочине вдоль бесконечной колонны из людей, лошадей, повозок и немногочисленных раторков13, которая растянулась вдоль Западного земельного тракта14. Это шли регулярные войска гральцев.
Плащ спешащего всадника, как огромное крыло причудливой птицы, развевался за его спиной. Когда он поравнялся с Тебероном Керием, юношей, который возглавлял небольшой пеший отряд, грубая ткань отвесила молодому командиру хлесткую пощечину.