– Хрюкай громче и дольше, а то еще больнее будет.

– Хрю! – завизжал парень.

Кира это не удовлетворило. Он сдавил его затылок так, что его пальцы, в буквальном смысле слова, вошли в плоть жертвы. Ахиил рывком дернул паренька к себе, потом опустил его лицом к земле, тыча в свои сапоги, и приговаривал, посмеиваясь:

– Что, свин, нравятся тебе сапоги из кожи твоих собратьев?

Парень визжал как настоящая свинья, а собравшиеся вокруг поддерживали гарла дружным гоготом, похожим на собачий лай. Кир разошелся не на шутку. Он выпрямился, оставив парня лежать возле своих сапог, а потом размахнулся и со всей силой отвесил тому пинка по лицу. Человечек, издав жалкий, тонущий во всеобщем реве писк, на этот раз полетел прямо в огонь. Его рукав запылал, и он начал лихорадочно сбивать огонь, плюя на пламя. Выглядело это ужасно нелепо.

Толпа ликовала. Парень справился с огнем и сел на колени. Он больше не хрюкал, а плакал. По его лицу текли слезы, из носа, пузырясь, вышли сопли. Его рот был приоткрыт, из него бежала струйка крови.

– Пощадите, – взмолился он, обнажая поломанные передние зубы, – я не хотел проявить неуважение. Простите, господин.

«Вот этого делать не следовало», – подумал Кир. Когда судьба обрушивает на тебя свой карающий молот, терпи, сожми зубы и терпи. Стоит показать слабину, и тебя накроет волной бед с головой. Когда стая дворовых собак зажала тебя в угол, не беги, стой и смотри в глаза самой злой псине, подчини ее своей воле. Парень сделал непоправимую ошибку. Он сдался. Теперь у глупца не осталось никаких шансов на выживание.

Гарл упер руки в бока и, глядя на окружающих, спросил:

– И этот человек смеет носить оружие? И этот прыщ хочет шагать под знаменами Дебуса, моими знаменами?

– Нет! – заревела какофония множества голосов в ответ.

Гарл, плотоядно улыбаясь, вновь устремил свой взгляд на паренька, который еще надеялся на чудо, но теперь, видно, понял, что сейчас для него случится нечто непоправимое. Кир набрал в легкие воздуха, чтобы выплюнуть последние слова, и в этот момент перед ним появился верховный жрец Дебуса Кариол. Ахиил удивленно уставился на него и просто выдохнул, вместо того чтобы отдать судьбоносный приказ.

– Чего тебе? – озадаченно спросил гарл.

– Думаю, на этом публичная порка окончена, – самоуверенно и безапелляционно заявил Кариол. – Раз этому человеку нет места среди воинов, пусть станет смиренным служителем культа. Бог морей милостив и примет в свои объятия любого.

Смех быстро поутих, но люди не спешили расходиться, ожидая, как на все происходящее отреагирует Кир. Паренек, поскуливая, подполз к ногам жреца и начал что-то бессвязно бормотать.

Ахиил мог и желал приказать «выдавить прыщ», забить жертву ногами насмерть, втоптать в землю, чтобы от него не осталось и следа. Однако теперь толпа могла и встать на сторону жреца, а Кир не мог позволить этому случиться.

Гарл демонстративно встал на колено и поклонился жрецу, как если бы он находился сейчас не в поле, а в храме на богослужении. После этого Кир поднял голову и, ухмыляясь, ответил:

– На все воля богов. Прими этого человека от меня в дар. Можешь пользовать его, как тебе будет угодно. Хочешь – в качестве жертвенного агнца, хочешь – для ночных утех, у него теперь очень удачная для таких дел конфигурация зубов, только не забудь удалить ему обломки, а то можешь пораниться.

Толпа зашлась смехом, резко сменив гнев на милость. Люди стали разбредаться по своим внезапно возникшим срочным делам. Кир же встал и, подойдя вплотную к жрецу, посмотрел ему в лицо, для этого пришлось задрать подбородок, ведь Кариол был на голову выше гарла.