Но, как говорится, нет худа без добра: это ужасное путешествие крайне положительно сказалось на здоровье Эммануила. После полученного ранения беднягу мучил сухой кашель, а во время дороги его так растрясло, что образовавшийся в легких застой прошел сам собой.

Существует историческое свидетельство того, как двоюродные братья Сен-При и Лудольф проходили лечение от ран в Баден-Бадене.

Об этом вспоминает в записках граф Евграф Федорович Комаровский (1769–1843). Вот что он пишет о своем пребывании в Баден-Бадене:

«В сие время приехал туда же лечиться граф Эммануил Сен-При с графом Людольфом, теперешним неаполитанским министром в Петербурге. Граф Сен-При получил жестокую рану в ногу в Фридландскую кампанию. Я с ним ездил купаться вместе и в один павильон. Мы жили в Бадене самым наиприятнейшим образом…

Когда вечера стали длиннее, ввелись в употребление серенады; они состояли из девицы Губо, которая восхитительно пела, одного француза Ма-кота, который был стихотворец и играл на гитаре, и фа-фа Лудольфа, игравшего тогда на флейте. Ничего не было прелестнее сих серенад».

Граф Костантино де Лудольф намеревался и дальше воевать в составе русской армии против французов (и что только двигало этими иностранцами, готовыми проливать свою кровь за чужую страну?), но по Тильзитскому трактату, подписанному императором Александром I, все иностранцы должны были срочно выйти из состава русской армии. За храбрость, проявленную в бою, молодому графу де Лудольфу даруют позолоченную саблю, которую он всю жизнь будет хранить как память о своей кратковременной военной карьере.

Джузеппе Костантино решает вернуться в Турцию. В 1809 году отец отправляет его на Сицилию, дабы уладить некоторые семейные вопросы, а также поприсутствовать в Палермо на свадьбе Луиджи Орлеанского и Амалии – дочери Фердинанда Бурбонского.

Из воспоминаний Джузеппе Костантино о времени, проведенном на Сицилии: «Приехав в Палермо, я поразился, увидев в городе множество англичан, временно и даже постоянно проживающих в нем.

Королевский двор, находившейся в Палермо в изгнании, придал этому городу особый блеск, лоск столицы королевства. Но, к сожалению, мне не пришлось долго задержаться в этом замечательном городе. Один мой английский друг любезно пригласил меня попутешествовать на его яхте. Начали мы наш вояж с острова Мальта, а затем направились в Испанию. В небольшом испанском городке, где мы остановились, я брал уроки игры на гитаре – это инструмент, который мне всегда очень нравился. Теперь я уже умел играть и на флейте, и на гитаре, чем был очень доволен. Из Гибралтара мы поплыли в Tangeri, во время путешествия познакомились с одной молодой вдовой, которой была необходима наша помощь в оформлении английского паспорта. Погода стояла ужасная, дул сильный ветер, штормило, и лодку сильно раскачивало.

По дороге мы остановились на Балеарских островах, на острове Пальма де Майорка, где царила ужасная нищета, и весь остров был просто наводнен французскими военнопленными. Бедные солдаты и офицеры наполеоновских войск, чтобы как-то прокормиться, брались за любую, даже самую черную работу».

После этого путешествия молодой граф де Лудольф едет в Константинополь, где его с нетерпением ждет его отец – Гульельмо Костантино. На английском парусном судне он отплывает в Турцию. Перед отъездом из Палермо Джузеппе Костантино случайно встречает посла Англии в Константинополе М. Адаира, который уже некоторое время искал молодого человека, чтобы вручить письмо от его отца. Письмо было очень тревожным, в нем Гульельмо Лудольф выражал большую озабоченность по поводу содержания своей дипломатической миссии в Константинополе, практически брошенной Бурбонами на произвол судьбы (хотя в это же самое время король с королевой прекрасно жили и на широкую ногу проводили время на Сицилии).