Возможно, Филипп Филиппович Вигель что-то перепутал или оказался в плену какого-то розыгрыша, а может, попросту дал волю собственному воображению. Но в то же время странные нестыковки в биографических сведениях Федора Васильевича Ростопчина не позволяют отбросить версию Вигеля как совершенно невозможную. Нельзя исключать, что отец нашего героя и впрямь некогда был крепостным, который сперва выкупил свободу, а затем приобрел и подходящую родословную.
Но с другой стороны, обратим внимание на тот факт, что никто из современников нашего героя, никто из мемуаристов не сетовал на то, что им, представителям древних фамилий, приходилось подчиняться выскочке из бывших истопников в период службы Ростопчина при дворе Екатерины II и тем более при его возвышении в период царствования Павла I. Потомки Рюриковичей, служившие императорским особам, с ревностью следили за выскочками. Достаточно посмотреть на отклики по поводу возвышения бывшего брадобрея Кутайсова или сожаления Кутузова по поводу того, что приходилось подавать кофе в постель Платону Зубову, чтобы понять: родословная Федора Васильевича Ростопчина не вызывала сомнений.
Ненавидевший Ростопчина граф Никита Петрович Панин в 1814 году в записке «Мои сношения с Ростопчиным» сообщил о предке Федора Васильевича, который в 1707 году указом Петра Великого был сослан на работы в кандалах за лжесвидетельство[10]. Упомянутый указ находится в Полном собрании законов Российской империи под номером 2179.
Впрочем, вместе с благоприобретенной родословной можно было приобрести и каких угодно предков.
Как бы то ни было, а судьба Федора Ростопчина была типичной для дворянских отпрысков конца XVIII века. Он рано лишился матери. Как уже было сказано, Надежда Александровна Ростопчина, урожденная Крюкова, умерла в 1766 году вскоре после рождения второго сына, Петра. Детство и юность наш герой провел в селе Козьмо-Демьянске, окруженный иностранными боннами и гувернерами. Он овладел в совершенстве французским и немецким языками. Но благодаря священнику Петру и няньке Герасимовне проникся русским духом и усвоил русскую культуру[11].
Предположительно, в 1784 году юный Ростопчин встретил и полюбил Варвару Алексеевну Хованскую. Но пятнадцатилетняя княжна отдала предпочтение князю Кириллу Александровичу Багратиону. В этом браке она родила двоих сыновей и умерла 18 апреля 1788 года, будучи 19 лет от роду.
Было ему 10 лет, когда по ходатайству отца записали его в лейб-гвардии Преображенский полк. По обыкновению славных екатерининских времен, пока юноша получал домашнее образование, служба шла своим чередом. В 1775 году он был капралом, в 1776-м – фурьером, а в 1777-м – сержантом. В 1782 году он уже был прапорщиком, а в 1785 году явился на действительную службу и сразу же стал подпоручиком.
Через год Ростопчин взял продолжительный отпуск. Отпуск молодым офицерам, только что приступившим к службе, предоставлялся при условии продолжения образования, что соответствовало намерениям Федора Ростопчина. Учиться он хотел за границей. Благодаря финансовой поддержке со стороны отца Федор Ростопчин отправился в Европу продолжить образование. Пребывание за границей длилось два года – с 1786-го по 1788-й, меж тем служба продолжала исправное движение: в 1787 году ему было присвоено звание поручика