Впервые в жизни Вайолет увидела, как отец вышел из себя и выкрикнул: «Сукин сын!» Его терпение лопнуло, как прогнившая веревка.

Толпа бушевала, по всему Лондону распевали веселую песенку про Колина Эверси, которая не умирала вот уже несколько лет и звучала то в театрах, то в пабах.

Говорили, что всем Эверси помогает сам дьявол.

Колина не повесили. Вместо этого он женился на загадочной темноволосой женщине, с которой каждое воскресенье приходил в церковь в Пенниройял-Грин. Они вместе занимались выращиванием овец, коров и другой живности. Поговаривали, что следующим женится его брат Чейз, который частенько проводил в «Свинье и чертополохе» всю ночь, порой даже в одиночестве. Помолвка Чейза Эверси тоже была неожиданностью. Он отправил из Лондона в Пенниройял-Грин молодого человека по имени Лайам Плам и его сестру Мегги, которые теперь работали в «Свинье и чертополохе».

Еще одна представительница семейства Эверси, Оливия, стала причиной исчезновения Лайона. Из всех тайн и размолвок, веками связывавших семьи Эверси и Редмонд – одни были известны Вайолет, другие хранились в секрете, и она была уверена, что узнает правду, только когда ее родители будут на смертном одре, – это исчезновение оказалось самым болезненным ударом. Колин был счастлив, Редмонды жили обычной жизнью, их достоинство, состояние и власть остались в неприкосновенности, но семья понесла большую потерю. У всех вдруг появилась своя жизнь, а Вайолет все чаще хотелось покинуть дом.

А что касается Оливии Эверси, то, по-видимому, она не собиралась выходить замуж в ближайшем будущем. Пусть живет своей общественной жизнью, с горечью думала Вайолет.

Возможно, всем Эверси невероятно везло, но Редмонды должны сами поймать свою удачу, решила Вайолет. Она подозревала, что отец нередко за удачу платил.

И вот теперь она решила ловить удачу сама. Хотя она и сказала Джонатану, что у нее все просто происходит само собой, однако не могла оставить все как есть. Вайолет не знала, что будет дальше и как она сможет осуществить задуманное. В любом случае выбора нет.

За спиной у нее раздался шепот:

– Я отнес чемодан и вызвал кеб, как вы просили, мисс Вайолет.

Она обернулась к слуге:

– Спасибо, Морис.

– Желаю вам хорошо провести время с леди Перегрин в Нортумберленде. Две недели, мисс? Семейный праздник?

– Да, две недели. Благодарю, Морис. Думаю, мы прекрасно проведем время.

Она поплотнее запахнула плащ и отвернулась от окна. Морису Вайолет сказала, что на рассвете едет к леди Перегрин, а по пути должна встретиться на постоялом дворе с подругой.

Она испытала легкое сожаление от того, что придется оставить Джонатана, и знала, как будет переживать семья, если узнает, что ее нет и не было в Нортумберленде.

Но Вайолет нутром чувствовала, что вернется с победой.

Корабли были похожи один на другой – огромные мачты, спущенные паруса, тяжелые цепи, которые удерживали их у берега как отдыхающих зверей. Они казались огромными, неповоротливыми, устрашающими. Стояла ночь, слышалось тихое плескание черной воды в порту. Пахло морем, деревом и дегтем, воздух был холодный; внезапно подул ветерок, принеся зловоние, и Вайолет завернулась в плащ.

– Вы уверены, что хотите высадиться здесь, мисс? – неожиданно участливо поинтересовался извозчик, что, впрочем, было вполне понятно.

– Да, сэр, вы очень любезны, – с ледяным высокомерием ответила Вайолет. – Не могли бы вы немного подождать? Если я вернусь и попрошу отвезти меня обратно на площадь Сент-Джеймс, то заплачу вам вдвойне. А если согласитесь подождать, пока я не отправлюсь в путь, то я дам вам фунт прямо сейчас.