Он кивнул в сторону магнитофона. Женя молчал, и Вадим снова негромко рассмеялся:

– Ясно. Дядя приказал. Что ж, он всегда говорил, что ему нравятся умные мальчики, интеллигентные, знающие несколько языков, читающие стихи Гумилева и в идеале умеющие бренчать на пианино, так что придется тебе попотеть. Теперь твоя очередь. Эх, если бы ты только знал, как ему пришлось за тобой побегать, как он желал тебя получить. Он в чем-то до сих пор ребенок, когда видит новую игрушку, его мозг просто отказывается соображать, пока он это не получит. И вот, получить-то он тебя получил, а что теперь с тобой делать, не знает. Он реально зол на тебя, ведь ты совсем не такой, каким тебя бы хотел видеть он, ты самым бессовестным образом обманул его ожидания, тебе самому не стыдно? Ну ничего, он что-нибудь придумает… Подгонит тебя под свой формат, ты не задумывался почему ты занимаешься кучей ненужной тебе ерунды, зачем тебе иностранные языки, курс мировой литературы, нафига ты слушаешь классическую музыку, если ты совсем ее не любишь. Скоро дойдет до того, что дядя отправит тебя в музыкальную школу… Слушай, может, ты действительно мне хоть что-нибудь скажешь, не заставляй меня думать, что ты тормоз…

Женя бросил на него быстрый взгляд:

– У меня, если честно, нет времени с тобой веселиться. Да и желания тоже… —тихо сказал он.

– Почему? – удивился Вадим.

– Потому что ты под кайфом…

– И что? – расхохотался Вадим, – какая разница, под кайфом человек или нет. Возможно, мое состояние более продвинуто, чем твое. Знаешь ли, изменение сознания, расширение горизонтов восприятия бытия. Только не говори мне, что ты не пробовал, я знаю, что это не так. Тебе было лет пятнадцать, когда твой папаша обнаружил травку в твоем кармане и спустил с тебя шкуру. Он меня заинтересовал. Колоритная личность. Адольф рассказывал о ваших взаимоотношениях. Хочешь знать, что я об этом думаю?

– Нет, не хочу, – бросил ему Женя. Он пересек комнату, сел на диван и взял конспект в руки, пытаясь сосредоточиться.

– Зря, Женя. Зря, – продолжил Вадим. – Даже Адольф иногда спрашивает мое мнение. Потому что я могу дать беспристрастную оценку ситуации. Мое первое неоконченное высшее как раз психология. Потом папа пристроил меня на банковское дело, где я и познакомился с твоим дорогим дядей. Это было десять лет назад. Ну, неужели ты ничего не хочешь знать о слабых местах нашего дорогого Адольфа Александровича, мне нравится называть его по имени – отчеству, это так… официально. Ну, так что?

– Не хочу, – ответил Женя, в его глазах мелькнула досада и он коротко глянул на часы.

– Это почему же? Знание – сила, – спросил Вадим.

– Когда он захочет, он расскажет это сам…

– Он не захочет, Женя, – проговорил Вадим, доставая вторую сигарету, – он не станет раскрывать карты. Зачем ему? Ты не задумывался о том, что ты его совсем не знаешь, нет, ты знаешь факты его биографии и все. Никаких эмоций, чувств, привязанностей. Тебе не приходило в голову, почему? Он до чертиков боится раскрыть душу, конечно, внешне он самый уверенный, самый сильный, но на самом деле у него внутри куча комплексов, страхов, подавленных желаний. Было время, когда его даже мучили панические атаки, это когда человек задыхается и трясется. Это все нервы. И, конечно, он тебе ничего такого не скажет, чтобы ты не смог использовать эту информацию против него.

– Я никогда не буду использовать ничего против него, – с досадой произнес Женя, оторвавшись от тетрадей. – И вообще, ты несешь какую-то чушь…

Вадим снова рассмеялся:

– Ты прав, Женя, – легко согласился он. – Пусть чушь. Просто ты еще очень маленький. И глупенький. Но ты повзрослеешь. И мне кажется, это случится скорее, чем ты думаешь. Ладно, мне действительно пора. Ты думаешь, я не вижу, как ты многозначительно поглядываешь на часы. Не говори дяде, что я заходил. Ты мне понравился. Мне кажется, мы поладим. Когда Адольф вдоволь наиграется с тобой, думаю, он иногда и мне разрешит с тобой поиграться… Но я все-же открою тебе одну его маленькую тайну… Он же сейчас не курит? Так вот, он всегда начинает курить, когда страшно нервничает…