– Нет, – покачал головой он, – ты такая чистая и нежная, я знаю, что ты любишь цветы, просто ты показываешь себя такой холодной, такой неприступной, но в глубине души ты другая. Люди часто носят разные маски, я знаю это… Да, цветы завянут, но ты будешь помнить о них, о нашей прогулке, и надеюсь, обо мне. Хоть немного….

И он усмехнулся. Жанна недоверчиво посмотрела на него:

– Слушай, ты странный. Я не могу тебя понять. Таких людей не бывает, ты приписываешь мне несуществующие качества, говоришь, что я хорошая, но ты же совсем меня не знаешь. И не знаешь ничего обо мне. Ты, наверно, еще просто маленький…

Женя лишь улыбнулся ей с такой теплотой, что она не удержалась от улыбки в ответ. Внезапно она почувствовала, что у нее на душе странно потеплело и она вдруг захотела взять его за руку, он каким-то невероятным образом это почувствовал и взял ее ладонь в свою, некоторое время они шли молча.

– Послушай, – наконец начал Женя, – ты очень-очень мне нравишься. И я хотел бы, чтобы у нас все получилось. Я хочу заботиться о тебе, защищать, дарить тебе свою любовь и нежность, всего себя… Я обещаю, что никогда не причиню тебе боли и зла, не предам и всегда буду рядом, пока ты этого хочешь. Я буду благодарен тебе, если ты дашь мне этот шанс, быть всегда рядом с тобой…

Жанна ошарашено молчала. Она молча шла рядом и не знала, как вести себя раньше. Все ее мужчины вели себя совершенно по-другому, и она не знала, что делать, у нее на душе было смятение. Мелькнула мысль, что, может быть, настоящая любовь, о которой она, как и любая девушка, втайне мечтала, начинается именно так. Поэтому она сказала:

– Что ж, давай попробуем, Женя…

Глава 3

Вот это и случилось, Женя уехал. И Роман остался один. Первая неделя прошла как-то скомкано, теперь он сам убирался дома, сам ездил за продуктами, сам мыл машину. Как раз работы было много, Роман задерживался допоздна, приезжая домой лишь под вечер, он механически принимал душ, ужинал и сразу ложился спать.

Но постепенно стала наваливаться тоска, она пришла с пасмурной промозглой осенью, вторую неделю за окнами барабанил серый сентябрьский дождь, который плавно сменился ноябрьской промозглой сыростью. На деревьях облетели листья, клены в парке напротив стояли совсем голые, Роман часто смотрел на этот пожухлый опустевший парк, когда пил горький кофе по утрам, Женька часто гулял там, и Роман присматривал за ним в окно. В этом же парке они с Женькой гуляли вдвоем, когда он был еще совсем маленьким, Женька собирал ему огромные букеты из опавших листьев. Роман ставил их в вазу, и они стояли всю зиму, напоминая о бушующем красками пожаре осенней листвы, именно осенью он хотел жениться, но не вышло. И эти желтые букеты стояли всю долгую белую зиму в углу как напоминание о его неудавшейся поломанной жизни. Наверно поэтому он не любил осень, и весной с каким-то мстительным удовлетворением выбрасывал эти осенние букеты на помойку, но наступала новая осень и на полке появлялся новый букет. Женьке было лет четырнадцать, когда он впервые не собрал ему такой букет, и Роман с усмешкой спросил его об этом, Женя смутился и сказал, что наверно, уже не стоит их собирать, ведь он уже вырос. Тем более он знал, что Роман ненавидит осенние букеты.

– Наверно, ты не хочешь, чтобы я их собирал, – смущенно лепетал Женя, – ты же сам говоришь, что они нагоняют на тебя тоску. И от них только пыль и грязь…, и ты не хочешь…

– Ну почему не хочу? Хочу. Это уже традиция. Традиции – это хорошо. Семейные традиции … – язвительно усмехнулся Роман и Женя побежал собирать тогда поздний осенний букет под дождем и снегом.