Марианна была моделью. Они познакомились во время съёмок клипа Алекса Воронкова, с которым Олег давно приятельствовал. Марианна исполняла роль подруги певца. Вернее, как – «исполняла»… Всё, что от неё требовалось – это красиво грустить в кадре, особо серьёзной актерской игры там не требовалось. Актриса она была, откровенно говоря, никакая. Однако амбициозность этой девушки настолько зашкаливала, что мечты о блестящей будущей кинокарьере никому не казались абсурдом. Люди верили, что она многого добьётся. Правда, Олег в этом плане был ей не помощник – несмотря на близкие отношения с Марианной, он не собирался задействовать её в своих фильмах, поскольку предпочитал делать ставки на действительно талантливых актрис. То, что он снял клип для Алекса с участием Марианны, было инициативой Воронкова, он же и отбирал модель для своего ролика. Олег вообще поначалу думал, что у Марианны с певцом роман. Оказалось – нет, просто она идеально подходила по типажу для нового клипа.

Олег видел, что Марианна в нём несколько разочарована: за все месяцы сожительства он не оправдал ни одной из возложенных на него надежд. Во-первых, отказался протежировать её в киноиндустрии. Во-вторых, не осыпал дорогими подарками, то есть шубами, машинами и бриллиантами – более того, сам позорно предпочитал ездить на метро, уверяя, что так у него куда больше шансов всюду поспевать вовремя. В-третьих, он не выводил подругу в свет, вечно пропадая на своей работе. И, в-четвёртых, не делал предложения – что, конечно же, было самым страшным грехом в системе координат девушки, однажды приехавшей покорять Москву из своего Альметьевска…

– Сынок! – вдруг раздалось у Олега за спиной.

От неожиданности он споткнулся и едва не влетел в грязный сугроб, но удержал равновесие и обернулся на зов. У подъезда, мимо которого он только что пронёсся, стоял опрятный седенький старичок и растерянно улыбался.

– Вы мне? – уточнил Олег на всякий случай. – Что-то хотели?

– Сынок, у тебя есть мобильный телефон?

– Есть, конечно. Вам нужно куда-то позвонить?

– «Скорую» вызвать надо, – он виновато сморщился. – Жене моей плохо, сердце… Как вернулась из магазина – так прямо в прихожей и прихватило…

Благообразный вид и почтенный возраст старичка внушали доверие, поэтому Олег без опаски протянул ему свой айфон.

– Конечно, звоните! Нужно набирать ноль-три-ноль.

Взгляд дедули испуганно заметался.

– Ты уж сам вызови, пожалуйста, милый… я в этом не разбираюсь.

– Она в сознании? – уточнил Олег на всякий случай.

– Да, но очень сильные боли в груди, и дышит тяжело…

К счастью, на звонок ответили быстро – Олегу вовсе не улыбалось опоздать на кастинг, время и так поджимало.

– Четыреста восьмая слушает, чем могу помочь? – отозвалась диспетчерша.

– Тут стару… – он осёкся и быстро исправился, – пожилой женщине плохо. Скорее всего, сердечный приступ. Боли в груди и одышка.

– Возраст?

Он перевёл взгляд на дедулю:

– Сколько ей лет?

– Семьдесят три, – торопливо отозвался тот, с надеждой заглядывая Олегу в глаза, словно от этого зависело выздоровление супруги.

– Адрес?

Олег упёрся взглядом в угол дома, возле которого они беседовали, и зачитал с таблички название улицы:

– Солянка, дом один, дробь два, строение два.

– Первый подъезд, квартира номер шесть! – подсказал сообразительный старичок.

– А кто вызывает? – спросила диспетчерша.

– Я… э-э-э… сосед.

– Оставьте номер своего телефона, – отчеканила она. Олег растерялся.

– Зачем это?

– На случай, если у бригады возникнут вопросы в процессе поиска. Пока что усадите больную в кресло с подлокотниками, дайте ей разжевать и проглотить таблетку аспирина, а затем нитроглицерин под язык. Обеспечьте приток свежего воздуха. Бригада выезжает.