– Доброе утро! – поздоровалась мама и тепло улыбнулась мне, указывая на стол. – Завтрак уже готов. Немного остыл, могу разогреть. А в чай я добавила лимон и варенье, как ты любишь.
– Спасибо! – поблагодарила я. – Все хорошо. Лучше тебя завтрак никто не приготовит, мам. Отдохни.
– Отдыхать некогда, – ответила она.
Моя мама всегда относится ко мне как к ребенку, не хочет, чтобы я взрослела, хоть и понимает, что это неизбежно. Не хочет отпускать меня из семейного гнезда, и поэтому, учась в университете, я живу дома, а не как остальные – в студенческом городке. Но мне от этого только лучше. Люблю быть дома в тишине, чтобы никто не мешал творить. Сейчас позавтракаю и поеду в университет. Благо, что он недалеко от дома.
– Шарлиз, как ваши дела с Мэттью? У вас все хорошо?
– Да, как обычно, – ответила я. – А почему ты спрашиваешь?
– Знаешь, когда он в последний раз заходил, вы как-то мало разговаривали, вот я и подумала… Вы не ссорились? – продолжила беспокоиться мама.
Странно, что она спросила, я даже не заметила, что что-то не так.
– Нет, все хорошо, – улыбнулась я. – Ничего не изменилось.
– Хорошо, – ответила мама. – Может, тогда, когда Мэттью зайдет, пусть померит папины костюмы, которые он не носит. Он когда-то был таким же стройным, как Мэтт, а костюмы почти новые. Лежат в сундуке, в который папа даже не заглядывает из-за ностальгии по молодости.
– Я скажу Мэттью, – сказала я, еле сдерживая смех. Не знала, что папа такой сентиментальный. Хотя в нем частенько открываются такие стороны, которых сразу и не заметишь.
Дождавшись автобус, я села на заднее сиденье у окна и всю дорогу думала о том, что, возможно, слишком сильно погружаюсь в себя, много молчу. Люди часто не понимают моего молчания, и даже мама не так растолковала наши с Мэттью отношения. Или она смогла почувствовать что-то неуловимое между нами, чего даже я не заметила из-за своей замкнутости? У меня всегда было нелегко с общением. У меня нет подруг. Стараюсь ни с кем не заводить близких отношений. Как-то у меня была знакомая с моего курса, с которой я делилась своими секретами, давала почитать свои неопубликованные рассказы, а потом эта стерва просто взяла и выдала мое творчество за свое. Нет, ей никто не поверил, ну может, только единицы, ведь извилин у нее было маловато и она читала лишь любовные романы; но осадок остался – и весьма неприятный.
После первой лекции встретила в коридоре Мэттью. Хм, в белой помятой футболке и джинсах (был в этой одежде вчера), темно-русые волосы всклокочены, да и вид какой-то невыспавшийся. Вроде не похоже, что пил. Тогда, может быть…
«Незнакомка взяла Мэтта за руку и настойчиво притянула к себе. Он крепко обнял ее за талию, и их губы слились в долгом поцелуе, от которого у него закружилась голова. Потом он расстегнул ее голубую блузку и припал губами к ее шее, жадно вдыхая запах ее влажной ароматной кожи, от которой исходил жар…»
Думаю, что такое вполне возможно, слишком вид у него довольный.
Я шла по коридору медленно, и он догнал меня. Поравнявшись со мной, Мэтт помахал рукой прямо у меня перед носом, так как я даже не взглянула в его сторону.
– Привет, – он улыбнулся мне и подмигнул. Это еще зачем?
– Привет, Мэттью, – ответила я, даже не смотря на него.
– Что-то вид у тебя невеселый.
«Ну конечно, ночь у меня была поспокойнее твоей», – подумала я.
– А что веселиться, погода не располагает, – бросила я, продолжая идти вперед.
– Ну тогда по логике у тебя вообще не должно быть хорошего настроения, если оно так зависит от погоды, – съязвил он.
Я не ответила, а только пожала плечами.