«Кто такие гекурды?»– вновь вклинилась в рассказ собеседницы с вопросом Регина. «Завараживающе красивые и сильные животные, которые, если их приручить, становятся очень преданными и верными,– ответила Лейсан. – До приручения же они абсолютно непредсказуемы и могут быть весьма опасны».

«Но вернемся к Элинор, она была безутешна, сразу после похорон уехала в Восьмерку – продолжила прерванный рассказ госпожа Лейсан. – Тогда еще Лурье – поместье, подаренное Дариушем Элеоноре на их помолвку. В Восьмерку Элеонора переименовала усадьбу позднее, когда посредством выкупа в несколько раз расширила подаренную землю и видимо уже планировала совершить предательство. Поскольку знак возрождения – скорпион, выбранный ею, по всей видимости, в качестве эмблемы в пику королевскому дому, является восьмым знаком зодиака. Ведь незадолго до отъезда Элинор прямо на похоронах обвинила королеву Аису во всем: начиная с поездки Дариуша в Силивийский лес и, заканчивая тем, что королева не призвала феникса». «Что значит, не призвала феникса?»– снова не удержалась от любопытства Регина.

«По легенде близ озера, огражденного горами, обитают фениксы, одно перо которых возвращает к жизни – поведала о придании госпожа Заславская. – Однако получить это перо может лишь кровный наследник первого короля, лишь на его зов птицы откликнуться и даруют свое чудодейственное перо». «А почему королева Аиса и в самом деле не призвала феникса?– полюбопытствовала Рина. «Если опустить сомнительность правдивости этой истории, то ритуал призыва феникса просто невозможно провести, поскольку большинство необходимых для него сведений отсуствует – терпеливо принялась объянсять госпожа Лейсан. – Нет ни текста заклинательных слов, ни точных данных о месте обитания фениксов».

«Да и потом, призыв феникса поднял бы извеченную тему ценности жизни – неожиданно прибавила Заславская. – Как думаешь, будут ли люди ценить жизнь, если ее всегда можно будет вернуть? Ведь это фактически бессмертие. Меж тем, даже фениксы, дарующие его, не живут вечно, долго, но не вечно. И предупреждая твой следующий вопрос, еще хуже, чем выпуск фениксов в мир для всех, стало бы использование их лишь для избранных».

«Но, раз Элинор похитила кровных наследников, что помешало ей призвать фениксов? – задала резонный вопрос Регина. – Ведь очевидно: она рассуждала совсем не так, как вы». «Есть небольшой нюанс – это должен быть правящий кровный наследник, – пояснила госпожа Заславская. – Закономерно, что он также должен быть и старшим в роду. Элинор возможно не знала этого факта непосредственно на момент похищения двойняшек королевы Аисы и ее мужа Квинтилиана. А, может, свою роль сыграла и ее безграничная любовь к Дариушу. Ведь Ларс и Стрелия всё-таки приходятся ему родными племянниками. Быть может, Элеонора видела в них его и руководствовалась не столько местью, сколько желанием получить продолжение любимого человека».

«А вот потом, уже из мести, она начала гражданскую войну»,– закончила за госпожу Заславскую Регина. «Думаю, мотивы Элинор были не столь однозначны, – не согласилась с девушкой госпожа Лейсан. – Помимо желания теперь уж наверняка причинить боль бывшей подруге, слишком быстро оправившейся после потери детей. Ведь по всей видимости именно так Элеонора восприняла рождение через полгода после похищения Ларса и Стрелии их младшей сестры – Теры. Действиями Элинор руководило прежде всего другое – стремление вернуть Дариуша. Осуществление последнего, как ты понимаешь, при жизни королевы было невозможно. К тому же войну Элинор начала не одна, а вместе с Георгиной. Последняя, как ты уже вероятно догадалась, желала исключительно власть».