Его руки были длиннее моих.

Прежде чем Мелани дотянулась до него моими пальцами, рука Джареда поднялась в замахе и тыльная сторона ладони врезалась мне в скулу. Страшной силы удар подкосил меня, я стукнулась головой о камень, мое тело глухо рухнуло на пол, глаза закатились. В ушах стоял звон, все плыло. Я изо всех сил цеплялась за ускользающее сознание.

«Глупо, ой, глупо, – простонала я Мелани. – Я же тебе говорила, не надо».

«Джаред здесь, Джаред жив, Джаред здесь», – бессвязно, словно слова привязавшейся песенки, бубнила она.

Я попыталась сфокусировать взгляд, но странный потолок слепил. Я отклонила голову от света, и едва удержалась от стона: скула раскалывалась от дикой боли. А ведь это всего лишь один удар, на который я сама и напросилась. Что же со мной сделают долгие часы планомерных побоев?

Рядом прошаркали ноги; мой взгляд неосознанно взметнулся в поисках новой угрозы… надо мной стоял дядя Джеб. Он вроде бы собирался протянуть мне руку, но обернулся и передумал. Стараясь не застонать, я приподняла голову и увидела то, что видел он.

Джаред направлялся к нам. Лицо его исказилось от ярости – совсем как у тех варваров, там, в пустыне, – но даже в гневе оно было не пугающим, а прекрасным. Сердце дрогнуло и забилось… Мне хотелось смеяться над собой. Мой родной, любимый Джаред шел меня убивать. Всматриваясь в кровожадное выражение любимых глаз, я молила, чтобы ярость взяла верх над расчетом. Хотя нет… Я лукавила: умирать не хотелось.

Взгляды Джеба и Джареда встретились. Казалось, прошла вечность. Джаред стиснул зубы, Джеб сохранял невозмутимость. Наконец Джаред сердито выдохнул и отступил. Молчаливое противостояние закончилось.

Джеб протянул мне руку и, поддерживая меня за спину, помог встать. Тошнило, голова кружилась и раскалывалась от боли. Если бы не пустой желудок, меня наверняка бы вырвало. Ноги не держали: я шаталась и норовила завалиться вперед. Джеб поймал меня и крепко ухватил за локоть.

Джаред наблюдал за нами, скрипя зубами. Эта идиотка опять рванулась к нему, но я уже оправилась от потрясения и могла рассуждать здраво – в отличие от Мелани. Больше ей не вырваться. Я прочно отгородила ее мысленными заслонами.

«Сиди тихо. Он же меня ненавидит. Что бы ты ни сказала, будет только хуже. Мы умрем».

«Но Джаред жив. Джаред здесь», – канючила она.

Тишина распалась, по пещере пошел шепоток, со всех сторон одновременно, словно по какому-то незамеченному мной сигналу. Мне никак не удавалось различить, о чем они шепчутся.

Я оглядела толпу – все взрослые, ни одной детской фигурки. Сердце ныло, с языка Мелани рвался вопрос. Я твердо отказала. Здесь нас ждали лишь злоба и ненависть: злоба на лицах незнакомцев, злоба на лице Джареда.

Толпа расступилась, пропуская высокого худощавого мужчину – под его кожей явственно выступали кости. Волосы выцвели, не разобрать – то ли светло-каштановые, то ли темно-русые. Меня привлекли тонкие черты его лица с мягким, беззлобным выражением. Все уступали дорогу этому непритязательному на вид человеку. Видимо, его здесь уважали. Джаред, однако, не сдвинулся с места и не сводил с меня глаз. Высокий незнакомец обошел его, словно какое-то препятствие – например, лежащий на дороге камень.

– Так, так, – со странной веселостью в голосе произнес он, подойдя ко мне. – Я на месте. Что тут у нас?

Ответила возникшая подле него тетя Мэгги:

– Джеб нашел эту тварь в пустыне. Когда-то она была нашей племянницей, Мелани. Похоже, шла по оставленным Джебом ориентирам. – Она смерила Джеба уничижительным взглядом.

– Х-м-м… – Сухопарый с любопытством обратил на меня странный, оценивающий взгляд. Казалось, он остался доволен увиденным. Я никак не могла понять, что же ему так понравилось.