Первый вечер народ как-то вяло пытался кидать кости. Но когда все вкурили, я даже не ожидал такого ожесточённого сражения. Дед обвинял свою бабку в махинациях, а Скорята наседал на Семёна:

– Это не по правде будет, я впереди тебя шёл, а ты со своей лисой всех обманул. Давай перекидывать кости.

А я сидел и улыбался. Много ли надо моим товарищам, вон уже вечерять пора, а они всё воюют. А Ульяна чуть не вцепилась в волосы своей помощнице. Выяснилось, что 6 фигурок мало, надо ещё героев вводить. Но тогда вообще побоище настоящее тут будет.

А когда подошли рождественские праздники, меня начали прессовать свои же соратники. У нас скукота несусветная, а в городе веселье. После длительного Филиппова поста наступил сочельник. Ну и народ потребовал развлечений и зрелищ.

Сначала Семён попросил свозить детей на торг, где залили огромную праздничную горку и установили много различных аттракционов для детей и взрослых. Его интерес понятен. Я давненько замечаю, что у Семёна и Малуши, матери троих детей и невестки деда Савелия, особые отношения. Сначала он был примечен в добровольной помощи на кухне. Сам, без понукания, отирался среди баб и бегал за водой на речку. Потом сидели на завалинке, иногда они уединялись в лесу. Якобы за хворостом. А затем Семён просто поставил меня в известность, что ночевать будет оставаться у дамы сердца. Но мой взгляд выбор странный. У неё грубые черты лица и вообще вся какая-то забитая. К тому же на шее трое взрословатых детей. Но на вкус и цвет…

Потом второй мой товарищ начал ратовать за поездку в город. Как выяснилось, там у Скоряты тоже образовалась пассия. Какая-то одинокая бабёнка. И она даже не против, чтобы мы остановились на день другой у неё. Прикинув за и против, я решил согласиться и пошёл договариваться на счёт лошади с санями.

– Господин хороший, хозяйка просит тебя подойти к её саням, – мы уже второй день находились в Новгороде. Остановившись у знакомой Скоряты, не стали жадничать. Привезли её четвертину кабаньей туши. А это по нынешним ценам весьма немало. Первый день посвятили детям.

Скоморохи громко играли на дудках и балалайках. Мужики водили прирученных молодых медведей и заставляли их лихо отплясывать. Отдельно стояли балаганы и кукольники показывали спектакли на злобу дня. Торговцы разносили горячую снедь и хмельное.

А на второй день меня уговорили поучаствовать в стеношном бое. Кулачная схватка двух линий самых разных возрастов. В полдень пара сотен человек принялась разоблачаться до исподнего. Некоторые скидывали и рубахи. Имелись и свои судьи, которые следили за немудрёными правилами:

– со спины не атаковать.

– Бить только руками, ногами можно делать только подсечки и подножки.

– Не бить в лицо, а также выше кадыка и ниже солнечного сплетения.

– Если прорвался сквозь вражеский строй, оббегаешь и становишься в свою шеренгу.

– Упавшего не бьют.

Победа присуждается той «стенке», которая прогнала противника с территории. Вытеснив за очерченную линию. Кто первый наберёт три победы – выиграл.

Отчаянно зашумели дудошники и заорали болельщики, когда судья дал нам отмашку. Чтобы не путаться, всех пометили цветными тряпочками. У нас синие, а у противника красные.

Стоящего рядом Семёна сразу отнесло от меня, и я оказался среди противников. Приходилось вертеться ужом, а когда чуть не приголубил своего синего, понял, что уже вернулся в свою шеренгу. Вот так, плечом к плечу полегче. Довольно чувствительные толчки и удары в верхнюю часть тела. А больше наваливались массой, пытаясь прорвать фронт.

Первый «соступ» остался за нами, мы вытеснили врагов за условную линию.