– Похоже, что без Мыцика нам с решением такой задачи не справиться, – с улыбкой сказала Нина.

Она позвонила секретарю и попросила пригласить в кабинет генерального директора торга старшего товароведа. Вскоре появился сильно прихрамывающий Мыцик. «Волнуется, – отметила Нина. – Он когда чем-то встревожен, начинает сильно хромать».

– Присаживайтесь, – указала она рукой на свободный стул. – Нам нужна ваша помощь. Надеюсь, ваш опыт поможет нам выпутаться из сложившейся ситуации.

– Я так понимаю, что нужно вытаскивать из болота эту воровскую чертовку, – ехидно улыбаясь, уточнил тот. – Нет ничего сложного. Нужно в отчет за первую декаду включить несколько актов на списание товара.

– А мотив? – спросила Нина.

– А мотив должен быть таким. Дескать, овощи завозили с поля в сырую погоду, а на складе нет условий для их просушки. Затем добавить несколько актов в отчет за вторую декаду месяца. Плюс к этому составить несколько актов на порчу товара непосредственно во время проведения инвентаризации. Заключительным аккордом должна стать поездка на свалку. Нужно поблагодарить нашего старого знакомого и попросить его поставить штампы на актах, подтверждающих вывоз гнили. И не забудьте проследить, чтобы на документе стояла точно такая же дата, что и на акте списания. – Мыцик немного помолчал, затем, спохватившись, добавил. – Чуть не забыл. Необходимо добавить в путевой лист хозяйственной машины запись о ее поездке на свалку и, разумеется, предупредить водителя, чтобы подтвердил факт поездок, если вызовут в ОБХСС. Ну и конечно, всех этих людей отблагодарить деньгами. Если они возьмут, значит, будут говорить то, что нам с вами надо.

В кабинете повисла мертвая тишина. И Нина Николаевна, и главный бухгалтер обдумывали сказанное старшим товароведом.

– Похоже, другого выхода у нас нет, – со вздохом проговорила Нина. – Давайте приступать к делу. Прошу все сделать быстро и без лишней суеты. Я почти уверена, что милиция взяла торг на прицел.

Но напрасно волновалась Нина Николаевна. Мыцик хорошо знал свое дело. К вечеру к ней на стол положили переписанные товарные отчеты, в которых красовались акты на списание товара на десятки тысяч рублей. Она подписала документы, но на душе у нее по-прежнему было неспокойно. Тревога оказалась не напрасной.

Сотрудники милиции целый месяц проверяли торг, словно хотели вывернуть его на изнанку. Но хорошо и своевременно подготовленные документы выбили все козыри из рук ОБХССников, которые чутьем чувствовали недостачу, но доказать ничего не могли. Когда все тревоги улеглись, Нина Николаевна подписала приказ, в котором пунктом первым директору овощной базы за допущенную недостачу объявлялся выговор, а пунктом вторым она переводилась грузчиком на тарный склад. Приказ готовил исполняющий обязанности кадровика. Сам Кирилло, как его все называли, был в отпуске. Но когда он вернулся, то развил такую бурную деятельность против Нины Николаевны, что его вызвали в райком партии и строго предупредили, чтобы он прекратил проведение акции в поддержку Бикаревич. Человек он был опытный и всегда умел держать нос по ветру. Поэтому быстро сменил гнев на милость и стал относиться к Нине с особым вниманием. Всем стало понятно, что он больше не желает сориться с волевой и решительной женщиной, которая к тому же имела поддержку в райкоме партии.

Кроме всего прочего за Кирилло водились кое-какие грешки. Однажды он пошел якобы на проверку трудовой дисциплины в один из передовых магазинов торга, который находился на окраине города. В это время туда подъехал фургон с молочной продукцией. Водитель, молодой и крепкий парень, недавно уволившийся из армии, дернул ручку двери магазина, но та оказалась закрыта. Тут он заметил, что в магазине погас свет. «Значит, внутри есть люди, – определил парень. – Наверно, отлучились в подсобку». Какое-то время он терпеливо ждал, а потом стал громко стучать в дверь кулаком. Но на стук никто не реагировал.