– Это они! – возбужденно зашипел Дериц. – Теперь – я на дерево, а ты – на стену! Там старая деревянная решетка, когда-то на ней рос виноград. Залезай и смотри, только так, чтобы тебя не увидели!

Я коротко кивнул и бросился к дому. Решетка, сколоченная из узких деревянных планок, держалась на одной молитве, но мой вес внушал определенные надежды. Я быстро вскарабкался до уровня второго этажа и с радостью обнаружил там небольшой каменный карнизец, опоясывающий дом по периметру. Держась за решетку, я прошел по нему до угла дома и замер, вжавшись в холодную сырую стену. За моей спиной Энгард взобрался на узловатое старое дерево и спрятался меж ветвей. Я понимал, почему он выбрал себе более безопасный наблюдательный пункт: даже если меня увидят и узнают, это ничего не изменит, я просто успею удрать – но вот если увидят его, беды не оберешься.

Сперва я услышал, как гулко хлопнула дверь. Потом чей-то резкий голос недовольно произнес:

– А, это вы наконец. Надеюсь, вы доставили мне то, о чем мы договаривались?

– Вы могли бы и поздороваться, милейший Фолаар, – медово ответили ему, и я сразу узнал говорившего: это был долговязый.

– Я не собираюсь с вами здороваться! – перебил его дознаватель. – К делу! Товар при вас?

– Видите ли, – теперь заговорил тип в плаще, – с товаром вышла заминка. Товар, можно так сказать, немножко застрял. Но застрял он, уверяю вас, на время, на совсем небольшое время…

– И вы приперлись ко мне, чтобы рассказывать какие-то сказки? Посмотрите на это отрепье, Таракис: они хотят вести серьезные дела, но не могут даже выдержать ими же назначенные сроки… что же еще?

– Мы… видите ли, милейший Фолаар, мы оказались в чрезвычайно сложной ситуации. Бумаги нужны нам не просто срочно, а именно сегодня, и никак не позже – поверьте, от этого зависят жизни многих людей, которые ничем перед вами не провинились. Мы пришли, чтобы просить вас о своеобразном кредите…

Неожиданно я подумал, что речь выдает в живом трупе образованного человека. Интересная, однако же, компания…

– О каком еще кредите? – раздраженно выкрикнул Фолаар. – Что вы мелете?

– Если мы получим бумаги сегодня, то есть, я хотел сказать, прямо сейчас, то я готов дать вам любую клятву в том, что ваш товар будет доставлен вам в ближайшие же дни – в целости и сохранности.

– Убирайтесь отсюда, – послышался звук отодвигаемого кресла, и я решился все-таки заглянуть в окно.

Шторами, хвала небесам, Фолаар себя не обременял; посреди большой, вытянутой в длину комнаты стоял диван с кистями, на котором восседал самодовольный толстяк, прижимавший к себе желтый кожаный портфель, перед ним – низкий стол, плотно заваленный бумагами, и кресло, в котором, очевидно, и помещался хозяин. Сейчас он стоял у стены, буравя взглядом троих своих гостей, которые мялись возле приоткрытой двери.

– Убирайтесь, – повторил Фолаар, засовывая руку в карман своего просторного камзола, – и можете считать, что ни о каких сделках мы с вами не говорили.

– Вот как? – зловеще просипел ходячий покойник. – Тогда…

Он не договорил: Фолаар выстрелил первым.

Следом загрохотал пистолет в руке долговязого, но он тотчас же свалился с пробитой головой: господин королевский дознаватель стрелял на удивление быстро.

Впрочем, это его не спасло, серолицый спустил курок прямо через карман плаща, и Фолаар со стоном осел на пол. Не глядя на поверженного товарища, человек в плаще метнулся через комнату и рывком распахнул верхний ящик не замеченного мною ранее бюро, которое стояло в дальнем углу, частично прикрытое куском темной материи. Едва он, держа в руках какую-то темную папку, развернулся, как грохнули еще два выстрела: это почти одновременно прикончили друг друга толстый Таракис и третий бандит.