– Нет, постойте минуточку! – вдруг сказал мэтр Сухояров, поднимаясь с места. – Ехать вам до академии еще долго, пусть молодой человек пока хотя бы тренируется магические потоки видеть.

– В академии научат, – недовольно сказал опричник, но все-таки остановился.

– Не факт, там почти все – дети магов, их этому уже дома научили. Не хочу, чтобы «земляк» (слово он выделил какой-то странной интонацией) сразу в отстающие попал.

И дальше – уже Пете:

– Судя по цвету камня на испытании, специализация у тебя будет – жизнь, то есть как одна из моих. Значит, я тебе могу помочь.

– Это как? – невольно вырвалось у юноши.

– Иди сюда! – строго приказал мэтр. – И наклонись ко мне!

Петя покорно подошел к столу директора школы, за которым сидел маг. Наклонился над столешницей (довольно широкой), почти лег на нее.

– Как, как… – передразнил Петю Сухояров и неожиданно обхватил руками его голову, сильно сжав пальцами виски. – Смотри!

Смотреть было особенно не на что, разве что на столешницу и его живот. И если скосить глаза, можно было живот директора рассмотреть. На него Петя для начала и уставился.

Возникло ощущение, что с его глазами что-то произошло. Зрение, по первому впечатлению, утратило четкость. Вроде как легкий туман всю комнату заполнил. При этом столешница не изменилась, а вот животы господ начальников стали какими-то размытыми, что ли, как будто их окружало легкое зеленоватое сияние. Да и сами они слабо светились изнутри, директор совсем слабо, а у Сухоярова сияние вокруг (и внутри) было ярче, распространялось на большее расстояние (не на палец, а на пару ладоней) и имело цвет тоже зеленый, но немного другого оттенка. Или Пете это показалось? Светились видимые части их фигур не равномерно, а где чуть ярче, где тусклее, и если приглядеться, в этом тумане как будто выступали какие-то более яркие линии. Вроде вен на руке… Сложно описать. В общем, творилось со зрением не пойми что, но что-то было. Не просто пятна в глазах, когда на яркий свет посмотришь.

– Это называется магическим зрением, – произнес маг и отпустил Петины виски. Все вокруг сразу вернулось к обычному виду.

– Ауру увидел? Дальше сам тренируйся. Постарайся вспомнить ощущения и приведи себя в то же состояние, что я проделал с тобой с помощью магии. Если не тупой, как раз за неделю должен научиться.

– Теперь все? – В голосе опричника явно проскакивало раздражение.

Мэтр кивнул.

– Тогда едем! Наконец.

Петя с видимым усилием выпрямился. И заодно незаметно спрятал в рукав лежавшую на столе двустороннюю ручку-самописку. Не зря же он так неуклюже подошел к магу, что через стол перегибаться пришлось. Жаль, кроме ручки, ничего ценного не было. Деньги директор по столу почему-то не разбрасывает. Но и ручка – громадная удача. Давно о такой мечтал, с того самого момента, как впервые ее у директора увидел. А тут лежит, можно сказать, бесхозная. Должно же у выпускника что-нибудь на память о школе остаться, помимо аттестата? Ну и директору сказать «спасибо» за все хорошее. Ручку он, несомненно, будет искать, но, скорее всего, в ближайшие годы им встретиться не суждено.

Все, что Петя успел сделать перед дорогой, это забежать в школьный сортир. И то только потому, что опричник, хмыкнув, отправился туда вместе с ним. Он что, в дороге ночным горшком обходиться собирался? Или делать короткую остановку и на обочину дороги выбегать? Кто его знает…

Средство передвижения у опричника оказалось самое спартанское, в смысле тесное. Петя не был специалистом по транспорту, к лавке Куделина товар фургонами доставлялся, а иногда и обычными телегами. Еще видел несколько пролеток, что по городу шастали, пассажиров выискивали, чтобы за двугривенный доставить, куда тем надо. Кое у кого из дворян побогаче своя бричка могла быть (фактически та же пролетка, только сиденья и тент – из кожи), карет – очень мало. Не настолько велик город Пест, чтобы его пешком пройти нельзя было.