Тайра прикинула варианты. Оставаться с Айгером наедине было страшновато, но у нее не было причин, чтобы не доверять его слову. К тому же ей обязательно надо было выяснить, какая нелегкая принесла его вчера в Торхильдфиорд.

– Спасибо, Карлос, – она взглянула на него с благодарностью. – Дальше мы сами.

Мендоза чуть помедлил и, окинув ван Хинкеса презрительным взглядом, удалился обратно в учебный корпус. Лигиец проводил его с той же усмешкой.

– Ухажер, что ли, твой? – спросил он.

– Сокурсник, – буркнула Тайра. – Точно мечом махать не станешь?

– Обижаешь, – обиделся Айгер.

– Тогда пойдем чаю выпьем, а то у меня от этого холода мозги замерзли.

– А вчера по снегу в юбке бегала, и ничего, – ван Хинкес снова ухмыльнулся.

– Это вчера было. Пойдем.

– Подожди ты.

Айгер выверенным движением завел руку за спину, и Тайра подумала, что сейчас он вынет какой-нибудь остро наточенный предмет, и тогда…

Он протянул ей белую, с темно-зелеными листьями, розу без шипов. Тайра замерла, не понимая, что происходит.

– Я извиниться пришел, – сообщил Айгер. – Не особо часто приходилось это делать, так что уж как умею.

Тайра, все еще не веря в происходящее, протянула руку за цветком.

– Извинения приняты? – уточнил Айгер.

– Ты каждый раз так извиняться будешь?

– Может, другого раза, нечисть, и не представится, – заметил ван Хинкес. – А вчера, я так понял, и без меня день у тебя был не самый лучший.

– С ума сойти, – покачала головой Тайра. – Роза-то белая.

– И что? Я под снег подбирал.

Тайра улыбнулась. Розу он под снег подбирал… Не первую попавшуюся купил… А вчера гонял тесаком по институтскому парку…

– У нас белый – цвет траура, – улыбаясь, сообщила Тайра.

– Тебе как раз, – рыкнул ван Хинкес.

Тайра понюхала цветок.

– Роза очень красивая. Спасибо.

Она принесла чай и пирожные. Айгер втиснулся за столик и положил локти на столешницу. Роза лежала посередине, словно меч на покрывале между ночующими под небом рыцарем и дамой. Студенты удивленно смотрели в их сторону, одновременно боясь и ожидая продолжения вчерашней незавершенной драки.

– Так с чего ты решил извиниться? – Тайра обхватила кружку руками. Чай остывал слишком быстро.

– Был неправ, – признался Айгер. – Я без повода на тебя нападать не должен. Не по правилам это.

– А чего ж напал?

– Злой был, а тут ты под руку подвернулась.

– А на кого злился?

– Да так, – попробовал уклониться ван Хинкес. – Встретиться должен был с одним товарищем, а он не пришел.

– Значит, тебе заказчик встречу в Торфиорде назначил и кинул?

– Не кинул. Просто не смог прийти. Но я думал, что кинул, потому и разозлился.

– И часто тебе встречи на территории института назначают?

– Мне без разницы, где мне встречи назначают, – ответил Айгер. – Главное, какую работу предлагают.

– И что тебе предложили на этот раз?

– Может, тебе еще и кто предложил сказать?

– Было бы неплохо, – кивнула Тайра.

– Странная ты, нечисть, – после недолгого молчания сказал ван Хинкес. – Не понимаю я тебя. Ведешь ты себя нетипично для нечисти. В книгах про таких, как ты, не так написано. Я одного ожидаю, а получаю совсем другое. Непорядок.

– Короче, у тебя когнитивный диссонанс, – резюмировала Тайра.

– Этим не болел, бог миловал, – серьезно сказал Айгер.

Тайра покатилась со смеху.

– Что ржешь, ведьма?

– Это не венерическое.

– Язык бы тебе подрезать, Хат-Хас, – предложил ван Хинкес и доел пирожное.

– Ты хороший, Айгер, – отсмеявшись, сказала Тайра. – Я тебя тоже не понимаю, так что мы в равном положении.

Ван Хинкес внимательно смотрел на нее секунд пять, а потом спросил:

– Я твое пирожное съем?

Тайра пододвинула к нему блюдечко и снова засмеялась.