.
БАМ, БАМ, БАМ! Слышишь, время запело?>{257}
БАМ да БАМ, ОСВ, миру – мир!>{258}
Развитой мой, реальный и зрелый>{259},
БАМ мой, БАМ, Коопторг да ОВИР>{260}.
Ах, мой хаер, заветный мой хаер,
как тебя деканат обкарнал!>{261}
Юность бедная, бикса плохая.
Суперрайфл, суперстар, «Солнцедар»>{262}.
– Что там слышно? – Меняют кого-то
на Альенде. – Да он ведь убит?!
– Значит, на Пиночета! – Да что ты!!
Пиночет-то ведь главный бандит!!>{263}
Ах, Лефортово, золотце, осень…>{265}
Той же ночью в вагоне пустом
зуб мне вышибет дембель-матросик, —
впрочем, надо сказать, поделом>{266}.
А потом, а потом XXV
съезд прочмокал и XXVI,
и покинули хаты ребята,
чтобы землю в Афгане… Постой!>{267}
Хватит! Что ты, ей-богу. Не надо.
Спой мне что-нибудь. – Нечего спеть.
Все ведь кончено. Радость-отрада,
нам уже ничего не успеть!>{268}
Все ведь кончено. Так и запишем —
не сбылась вековая мечта>{269}.
Тише, тише! Пожалуйста, тише!
Не кричи, ветеран-простота>{270}.
Город Солнца и Солнечный Город,
где Незнайка на кнопочки жал, —
все закончено. В Солнечногорске
строят баню и автовокзал>{271}.
В парке солнечногорском на танцах
твой мотив не канает, земляк!>{272}
А в кино юморят итальянцы,
а в душе – мутота и бардак>{273}.
Все ведь кончено. Зла не хватает.
Зря мы только смешили людей>{274}.
И «Союз – Аполлон» проплывает
над черпацкой пилоткой моей>{275}.
Мама Сталина просит не трогать,
бедный папа рукою махнул.
Дорогие мои! Ради Бога!
Ненарошно я вас обманул!>{276}
Все ведь кончено. Выкрась да выбрось.
Перестрой, разотри и забудь!
Изо всех своих славных калибров
дай, Коммуна, прощальный салют!>{277}
Змий зеленый пяту твою гложет,
оплетает твой бюст дорогой>{278} —
это есть наш последний, ну, может,
предпоследний решительный бой>{279}.
Рейганомика блещет улыбкой,
аж мурашки бегут по спине.
Ах, минтай, моя добрая рыбка!
Что тобою закусывать мне?>{280}
И могучим кентавром взъярился
(это Пригов накликал беду!),
Рональд Рейган на нас навалился!
Спой мне что-нибудь, хау ду ю ду!>{281}
Рональд Рейган – весны он цветенье!
Рональд Рейган – победы он клич!
Ты уже потерпел пораженье,
мой Черненко Владимир Ильич!>{282}
Значит, сны Веры Палны – не в руку,
Павка с Павликом гибли зазря,
зря Мичурин продвинул науку,
зря над нами пылала заря!>{283}
И кремлевский мечтатель напрасно
вешал на уши злую лапшу
ходокам и английским фантастам,
и напрасно я это пишу!>{284}
И другого пути у нас нету!
Паровоз наш в тупик прилетел,
на запасном пути беспросветном
бронепоезд напрасно ревел!
Остановки в коммуне не будет!
Поезд дальше вообще не пойдет!
Выходите, дурацкие люди,
возвращайтесь, родные, вперед>{285}.
Все ведь кончено. Хлеб с маргарином.
Призрак бродит по Африке лишь.
В два часа подойди к магазину,
погляди и подумай, малыш>{286}.
Как-то грустно, и как-то ужасно.
Что-то будет у нас впереди?
Все напрасно. Все очень опасно.
Погоди, тракторист, погоди!..>{287}
Мне б злорадствовать, мне б издеваться
над районной культуры дворцом,
над рекламой цветной облигаций,
над линялым твоим кумачом>{288},
над туристами из Усть-Илима
в Будапеште у ярких витрин,
над словами отца Питирима,
что народ наш советский един>{289},
над твоей госприемкою сраной,
над гостиницей в Йошкар-Оле,
над растерянным, злым ветераном
перед парочкой навеселе>{290},
над вестями о зернобобовых,
над речами на съезде СП,
над твоей сединой бестолковой,
над своею любовью к тебе>{291},
над дебильною мощью Госснаба
хохотать бы мне что было сил —
да некрасовский скорбный анапест
носоглотку слезами забил>{292}.
Все ведь кончено. Значит – сначала.
Все сначала – Ермак да кабак,
чудь да меря, да мало-помалу